Пол в моей комнате выстлан ковром из белого искусственного меха, похожего на кроличий, ворсинки у него такие тоненькие и мягкие, как пушок на голове новорожденного. У меня огромная кровать с балдахином, но она решительно не похожа на ту кровать миленькой принцессы, о которой положено мечтать девочкам моего возраста. У нее решетка из зеленых листьев кованого железа, которые словно бы вырастают из столбиков. Листья извиваются, тянутся, превращаются в пугающие плети плюща. Сверху на эту жуткую кровать наброшена белая москитная сетка. Будь моя жизнь мультфильмом, в котором я разговаривала бы с мышами и в друзьях у меня ходили бы поющие гномы, Бэбс была бы крестной-волшебницей, которая сшила эту сетку, чтобы защитить меня от злобных тварей. Печальная правда в том, что сетка – просто креативный штришок, которым она может похвастаться перед подругами.
Пока мы обедаем, Лили всегда тайком поднимается наверх и готовит мою комнату ко сну. Стейси не дает себе труда побеспокоиться. Лили расстилает мою постель и оставляет на подушке аккуратно сложенную свежую ночную сорочку. Бэбс запрещает мне спать в белье. Она считает, что каждому влагалищу нужно проветриться после целого дня взаперти.
Лили всегда оставляет на моей подушке «Сплаш». «Сплаш» – это комок темного шоколада размером с гальку, обернутый в пурпурную фольгу с золотой буквой «Б». Это мой самый любимый на все времена продукт Баллентайнов, к тому же это самый дорогой шоколад во всей линейке фирмы. Мешочек таких стоит двенадцать долларов.
Невзирая на прославляемый рекламой экстаз от этого дорогущего шоколада, мне не положено им себя баловать. Никогда. Что бы ни случилось, ни при каких обстоятельствах Бэбс не позволяет мне есть шоколад или другие сладости. Она не желает иметь толстую дочь, и я не смею рисковать такой судьбой.
Я всегда старательно разворачиваю оставленный Лили «Сплаш», но никогда не кладу его в рот. Только нюхаю. Я не хочу разочаровывать Лили, поэтому оставляю крохотные частички пурпурной обертки на тумбочке у кровати, чтобы она увидела их утром. Что до самого шоколада, я опускаю окно и швыряю его в ночь.
Иногда я спрашиваю себя, что происходит со всеми этими комочками шоколада. Они ударяют по голове людей внизу, которые идут по Уолтон-стрит, направляясь к Уотер-Тауэр-плейс в кино или обедать? Если кто-то получает таки «голышком» по голове, он думает, что на него накакала птичка или напал злобный сгусток воздуха? Но, правду сказать, мне нет до этого дела. Я с кайфом и без «Сплаша». Я заслужила еще одну ночь сна в моей собственной кровати.
5. Разгром
Январь 1980
Сегодня после школы у меня занятие по плаванию. После него я как выжатый лимон. Хлорка выела любую грязь с моих волос и тела, и я решаю пропустить вечернюю ванну и ловлю кайфа. Вместо этого я читаю на ночь книгу. «Мадам Бовари». На английском. Книга сложная, но я продираюсь, как могу. Я немного знаю по-французски, но недостаточно, чтобы читать «Мадам Бовари» в оригинале.
С