Саша предполагала, что разговор будет тяжелым. Придумывала, каким образом уговорить психиатра ответить на ее вопросы. Она даже готова была исповедаться, рассчитывая на то, что ее история растрогает женщину: о похищении, зависимости, работе в СВР и неудачной акции под прикрытием. При условии, что пани доктор сохранит в секрете все, что услышала. Но такой необходимости не возникло. Прус с первого взгляда поняла, кто такая Саша и что ей нужно.
– Его здесь уже нет, – заявила она без вступлений.
Саша замерла. Она не была готова к такому развитию событий. Это был самый худший из возможных сценариев. Она даже не допускала, что такое возможно.
– Значит, я зря приехала?
– Речь идет о Лукасе Поляке, как я понимаю? – убедилась пани доктор и указала на тонкую папку с фамилией пациента на сгибе. В течение всего разговора она держала на ней свою очень ухоженную руку.
Залусская пожалела о том, что ей не пришло в голову пошарить на столе в отсутствие докторши. Никто и не подумал прятать бумаги в сейф. Она кивнула, не в состоянии выдавить ни слова.
– Картину он забрал с собой, – прибавила врач.
Саша остолбенела от услышанного. В голове вертелась единственная мысль: что еще известно докторше?
– Она была у него?
Картину безуспешно разыскивали на протяжении всего следствия. Это она была главным доказательством по делу. Саше сказали, что Поляк погиб при пожаре, что оказалось абсолютным вздором. Сейчас она узнаёт, что картина сохранилась. Знала ли об этом полиция? Саша догадывалась, что криминалисты не изучили полотно. А уж тем более никто не занимался его анализом с точки зрения профайлинга. Возможно, что сегодня, после стольких лет, эта картина ничего не значила ни для кого, кроме нее, Саши Залусской. Просто мазня, намалеванная пациентом в рамках арт-терапии. Однако если бы Саша увидела результат, то поняла бы, был ли автором Красный Паук, и могла бы добиться возобновления следствия. Оригинал был визиткой серийного убийцы. Преступник убивал, чтобы закончить произведение. Картина составляла комплект с фотографиями, которые Саша уже видела. Для установления деталей можно было бы обратиться в архив. Снимки будут доступны в течение ближайших тридцати лет, если только материалы не уничтожат, в чем Саша, впрочем, сомневалась. Красный Паук отправлял в полицию поляроидные фото трупов, чтобы сообщить об очередной жертве. Такие же, как то, что выложено на страничке Лидки Вроны. Он вел ищеек словно на веревочке, указывая, когда и где им следует искать тело. Его забавляло, что они не в состоянии остановить его. Потом он воспроизводил некоторые детали с фотографий на своих картинах. Саша видела такое полотно лишь однажды, когда Лукас похитил ее и удерживал в квартире. Замысел картины заставлял вспомнить о Босхе, хотя макабрический эпатаж был здесь важнее художественных достоинств. Никто не знал деталей жизни и смерти жертв, кроме самого убийцы. Если же картина окажется лишь реминисценцией уже известных произведений