– Браво! – ответил я. – Но это ещё не всё. Ответьте мне, пожалуйста, если вернуть время назад, то может быть такое, что Лёша всё равно ошибётся, и я ему поставлю мат именно в этой партии? Если отменить хода, скажем, два или три последних?
– К чему ты клонишь?
– Лично я всегда верил в то, что ничего нельзя изменить. И если что-то с кем-то произошло, к примеру, человек попал под машину, то он всё равно умрёт, потому что кому-то надо, чтобы он рано покинул этот мир. Вот я и спрашиваю, если бы как-то можно было бы вернуть время назад, погиб бы он под машиной, зная, что там его ждёт смерть, не пойдя по той улице?
– Я сварю кофе, – сказала Марина сразу же после того, как я задал свой последний вопрос. Она не была сильна в таких рассуждениях, но очень их любила. Любила слушать и смотреть, как мы с Алексеем дискутируем на эту тему. Но сейчас казалось, что её филологический мозг вскипел. Она упустила мысль и, чтобы немного прийти в себя, решила сварить кофе. – Тебе сколько сахара, Саш?
– Две, – коротко ответил я. Я просто не хотел отвлекаться сам и также не хотел, чтобы Лёша потерял ход моих мыслей.
– Думаю, что погиб бы. В скором времени. Под другой машиной или под другим деревом. Главное, что это будет либо несчастный случай, либо какое-то случайное, неумышленное убийство.
– Получается, что ты веришь в судьбу также, как и все. Вот только на шахматном примере ты мне показал иначе.
– Нет-нет… На шахматном примере ты меня спрашивал, предписано ли было изначально то, что я тебе проиграю. Я сказал, что нет. Мы играли до чьей-то первой ошибки.
– Это одно и то же. Играя в шахматы, мы можем вернуть ход назад, и всё переиграть. В этой игре, как на ладони, показана наша жизнь.
– Нет, нет, подожди. Есть в шахматах безвыходные позиции, где невозможно всё переиграть. За один ход до мата ты ничего не переиграешь. Всё, это будет проигрыш. Эта теория ложная.
– Никогда? Никогда я не переиграю ничего за ход до мата? Если есть правильный ход, то его можно увидеть, а можно и не увидеть. Здесь я с тобой согласен, если ситуация безвыходная, скажем, король стоит на восьмой линии, ближайшую горизонталь перекрывает ладья, то само собой разумеется, что за один ход до мата ты ничего не сможешь сделать с одним королём. Я тебя спрашиваю, смог бы ты избежать данную ситуацию раньше, до того, как я начал атаку, которая привела бы к тому, что твой король остался бы один?
– Не знаю, Саш. Я тебя понял, однако не могу ничего конкретного ответить.
– Верни на шахматной доске ходы до того момента, как я поставил тебе мат, то есть до того момента, как ты мне поставил «вилку».
Алексей быстро всё вернул, поглядывая на свои записи ходов. Подошла Марина с тремя чашечками кофе.
– Смотри, – и я начал двигать фигуры с комментариями. – Я тебе поддался, как бы кидая фигуры под «вилку». Ты повёлся. Это был трюк, из-за которого ты проиграл. И чтобы ты не убивал вот эти мои фигуры… Смотри внимательно, что бы ты мог сделать…
То,