Поскольку белому королю было некуда ходить, оставалось лишь прикрыться ладьёй на e1, но этого было мало. Я сбил его ладью на e1 ферзём и объявил мат.
– Браво, Саня! Ты, как всегда, превосходен.
– Спасибо. Ты вновь поддался на мой «ложный зевок».
– Интересная партия, – заметила Марина, которая за всё время игры не сказала ни слова.
– Да, – одобрил я. – Теперь, пожалуйста, ничего не трогайте на доске. А ты, Лёша, запомни последние ходы, а лучше запиши.
Алексей взял ручку и небольшой блокнот, что лежали на столешнице позади него, и по памяти записал два хода, которые он сделал перед тем, как ему был объявлен мат.
– Вот и отлично. Что мы видим? – спросил я, указывая на доску с матовой позицией для белых.
– Проигрыш белых, это факт.
– Да. Дальше… почему белые проиграли? По воле случая или потому, что так было надо, потому что это – судьба?
– Судьба белых, чтобы всегда проигрывать, или судьба белых в данной ситуации? – вопрос Марины прозвучал, как бы уточняя мой.
– А ещё можно предположить, – перебил Марину Алексей, – что твоя судьба – всегда выигрывать!
– Нет, вы не совсем поняли. Я спрашиваю конкретно о данной партии. Ведь, если исходить из всех теорий, которые есть на белом свете, то половина говорит, что всё, что с нами происходит, уже расписано заранее где-то и кем-то. Вы в это верите? Вы верите в то, что исход партии был заранее известен, ну, скажем, Всевышнему?
На лицах Марины и Алексея появились лёгкие улыбки удивления и растерянности оттого, что они не знают, как им следует ответить на этот вопрос. Казалось бы, он звучал банально и просто, им надо было сказать только «да» или «нет». Но быстрого ответа не последовало.
– Сложно сказать.
– А ты попытайся. Вот подумай и обоснованно прими решение.
Алексей задумался также, как и Марина. Они прекрасно понимали, что на все их ответы у меня есть тысячи вопросов, что я смогу обосновать своё мнение полностью и безвозвратно. Они также помнили мой с ними последний спор на почве теории вероятности. Но тогда это было немного не то. Я не выводил ту теорию, а вернее даже сказать, закон. Всё тогда было гораздо неинтереснее, по сравнению с теперешним случаем.
Я помню, когда-то смотрел один голливудский фильм о каком-то профессоре из какого-то университета7. Он достал и положил три коробочки перед своими студентами и попросил старосту угадать, где лежит его любимая чернильная ручка, в какой именно коробочке из трёх. Когда староста указал на среднюю коробочку, профессор, заранее зная ответ, открыл первую. Она была пуста. Затем прозвучал вопрос к старосте и ко всем находившимся в аудитории: а стоит ли менять своё решение, зная наверняка, что в первой коробочке ничего нет?
Марина