Когда 11 мая Временное правительство было заменено новым кабинетом министров, портфель министра иностранных дел перешел к Бастиду, при котором Этцель опять-таки был шефом кабинета. В сменившем его правительстве Кавеньяка Бастид и Этцель выполняли те же функции. Стоит отметить, что в августе 1848 года шеф кабинета Этцель вступает в сношения с Надаром (Феликсом Турнашоном), художником-сатириком и весьма язвительным журналистом. Тот предлагал свои услуги в качестве тайного агента, он же воспользовался его услугами карикатуриста.
Луи-Наполеон Бонапарт был провозглашен президентом Республики 10 декабря 1848 года. С этого момента Этцель отходит от политики, однако не отказывается от сбора информации в Крмании, миссии, порученной ему Токвилем. Издателю пришлось от давать все время своему предприятию – к величайшему благу для Бальзака, Санд, Ламартина, – оставаясь при этом сотрудником «Националя».
Во время государственного переворота 2 декабря 1852 года он едва избежал ареста, но герцог де Морни предложил ему покинуть Францию. Он отправился в изгнание и подобно многим обосновался в Брюсселе, продолжая держать тесную связь с Виктором Гюго, которому пришлось перебраться на Джерси, а затем на Гернси. И в подполье он неизменно поддерживал своих друзей – и издавал их. Он проявил интерес к Пру дону, Луи Блану Рошфору и несколько позже к Реклю. Называю их имена, чтобы яснее было видно, что это за человек.
Наконец, воспользовавшись амнистией, он смог вернуться в Париж, в то время как многие другие, часто лишь для того чтобы покрасоваться, упорно продолжали оставаться добровольными изгнанниками; таким образом, здравый смысл босеронца возобладал у него над эльзасской пылкостью, да впрочем, его решение одобрили даже самые яростные враги режима. Собравшись с мужеством, он занялся восстановлением своего издательского дела, в чем, как известно, блестяще преуспел.
Таков был человек, точнее – важное лицо, которому Жюль Верн робко вручил в 1862 году рукопись «Путешествия на воздушном шаре». Первая их встреча не была столь впечатляющей, как ее описывает госпожа Алл от де ла Фюи: она весьма прозаически состоялась в кабинете издателя на улице Жакоб. Однако оба Жюля, без сомнения, понравились друг другу. На многое смотрели они одинаково: студент появился в Париже тогда, когда Этцель оказался членом Временного правительства, первый приветствовал детский лепет Республики, которой второй помогал появиться на свет, – оба были люди «сорок восьмого года». Писателю было тридцать четыре года, издателю – сорок восемь. Восторженности хватало и тому и другому но и того и другого жизнь обучила достоинству и уравновешенности.
Этцель всегда сочувствовал молодежи. Он не только писал для нее, он и побуждал других писателей обращаться к этой публике. Он издал изящную серию сказок лучших писателей своего времени; в 1844 году написал, в подражание одной английской книжке, «Новые и единственно