А где-то через неделю позвонил мастер Крутиков и попросил помочь перевезти из магазина холодильник, Петренюк согласился. Когда втащили холодильник на третий этаж, Петренюк, глянув в окно, увидел Симонова, идущего под руку с черноволосой дородной женщиной:
– Ну, Симонов, смотри, какую подцепил.
Мастер глянул в окно:
– Это жена. Вчера приехала, в отпуске была.
– Как жена? – холодея, спросил Петренюк. – А блондинка?
– Лизка-то? Шлюха. Как муж умер, так пошла по рукам…
Петренюк шел домой, не видя дороги. Сволочь Симонов подсунул ему шлюху, а сам с его женой, Верой. А он-то дурак. И еще подхихикивал на «Пароме», когда команда вместе с Симоновым насмехалась над ним… Бедная Вера… Верочка… Петренюку было так жалко жену… Бедная Вера, что он сделал, что сделал…
Глазами, полными слез, Петренюк не заметил летящую на него машину…
Киллер
Зарплату, как и обещали, к Восьмому марта выдали, впервые за четыре месяца, правда, не всю задолженность, а сорок процентов от общей суммы.
– Хорошо, хоть эти дали. Хватит и за квартиру заплатить, и бабе на подарок, – инструментальщик Строев разделил деньги на три части.
– А третья куда? – поинтересовался токарь Базанов.
– Сюда, – похлопал по массивному животу Строев, – и сюда, – он звонко щелкнул пальцем по горлу. – Кстати, может, сообразим? Четыре месяца сухой закон блюли. Посидим, поговорим неспеша. А, мужики?
Мужики, вечно недовольный слесарь Заусаев, грузноватый мастер Томбусов и Базанов, согласно кивнули.
И после работы двинулись на квартиру к Заусаеву, по пути затарившись водкой и едой. Так как, по словам Заусаева, у него даже тараканы не водятся, потому что есть нечего. Жил Заусаев один, дети поразъехались, а жена сбежала на следующий день после серебряной свадьбы.
Неторопливо приготовили закуску, неторопливо уселись за стол, прошло то время, когда все делали бегом – каждому за шестьдесят, у каждого куча болезней.
Беседу тоже вели неспеша, говорили о том, что раньше нельзя было купить к Восьмому марта даже приличных духов. Теперь намного проще, были бы деньги, магазинов полно и чего в них только нет, аж обида берет, что не было всего этого, когда молоды были их жены. С другой стороны, изобилие это обманчиво, можно купить подделку, туфту, на которые так горазда эта рыночная экономика…
Тяжело вздыхали, вспоминали недавнее прошлое, когда все было ясно и просто, и не только в настоящем, но и будущем. Теперь настоящее стало зыбким, обманчивым, а будущее не проглядывалось вообще, так, мелькало что-то неопределенное на месяц-два вперед, а дальше все было размыто. Правда, возникали какие-то вешки, придорожные столбы после очередного обещания президента и правительства, но потом