–Да, – раздался из домофона голос маленькой девочки.
–Хм, девочка. Мы из полиции. Алексей Иванович Воробьев может подойти?
–Уже нет, – ответила девочка. – Он немного занят.
–Скажи ему, что мы из полиции. Старший лейтенант Добров.
–Я же говорю. Он не сможет подойти, – ласково ответила девочка.
–Так. Он что там? Пьяный? – встрял в разговор младший сержант Ласинский.
Девочка, чей голос шел из домофона, засмеялась.
–Девочка? – растерянно спросил старший лейтенант.
–Да, – сквозь смех ответила девочка.
–Ты откроешь нам. Нам нужно проверить, все ли у вас в порядке?
–Да, да. Конечно. Поднимайтесь.
Дверь открылась, и полицейские проследовали внутрь. Затем зашли в лифт и поехали на девятый этаж.
–Как думаешь? – спросил Ласинский. – Обычная «бытовуха»?
–Да, наверняка, – спокойно ответил Добров. – Пьяный отец теперь буянит. Наверное, жена нас вызвала. Будем надеяться, что никто никого не прирезал. У меня таких случаев за все время работы набралось полным-полно.
–Если что скрутим, – взволнованно ответил Ласинский.
Младший лейтенант Ласинский волновался не просто так. В последний раз, когда он столкнулся с семейными разборками, то в первый раз увидел истекающий кровью труп молодой женщины. Она была в белой спальной рубашке, проще говоря «ночнушке», ставшей от крови наполовину красной. Она лежала на белой плитке, устилавшей пол, а ее черные волосы покрывали засохшие сгустки крови. В ту ночь, когда Ласинский ее видел, он не мог заснуть. Ее образ стоял перед его глазами, словно фотокарточка. И теперь, Ласинский боялся, что такое может повториться снова. Кто знает? Может там труп женщины. А маленькая девочка немного тронулась умом, глядя на мертвую маму и валяющегося рядом с ней пьяного отца?
Лифт остановился, развеяв тяжелые мысли работников правоохранительных органов. Полицейские вышли и подошли к квартире номер тридцать три. Старший лейтенант Добров нажал на звонок. Пронзительный звон раздался в квартире. Добров убрал палец со звонка, и полицейские принялись ждать. Прошла минута, две, три. Никто не открывал дверь. Тогда Добров позвонил еще раз. И в этот самый миг дверь квартиры номер тридцать три распахнулась.
На пороге возник мужчина. Весь его вид был невероятно странным и отталкивающим. Начиная от серого костюма, который был мал мужчине, рукава пиджака и штанины брюк доходили лишь до локтей и колен соответственно. Сам мужчина был невероятно высок, его голова доходила до верха входной двери, и он был на голову выше, самого высокого из полицейских, Доброва. А кожа на его предплечьях, ногах и лице немного отвисала, подобно защищающему, подобранному не по размеру, костюму. Больше всего это было заметно на лице, где кожа свисала на щеках, а в прорезях глаз, у самых уголков, были заметны слабые кровяные потеки. А с подбородка, вытягивая