– Слушай, не нависай надо мной как фигура возмездия, а! – досадливо попросила Лада, и в речи ее отчетливо зазвучал бакинский акцент, – лучше отведи меня куда-нибудь пообедать. Думаю, ты не бедный. А то могу заплатить и я.
– Ловкий фокус, но не с-сработает, – карие глаза Таира налились с трудом сдерживаемой яростью. – Ты не выйдешь отсюда, пока мне все не расскажешь. Все, что з-знаешь и чего не знаешь – тоже!
– Я ничего не буду говорить, пока не пообедаю, очень есть хочется! А если ты думаешь, что я попытаюсь убежать или поднять крик в общественном заведении, то глубоко заблуждаешься. Я тебя нисколько не боюсь! Мне вообще в этой жизни нечего бояться.
– Во как! Смелая к-какая выискалась! Внучка коммунара, – визитер уже овладел собой и заикаться почти перестал. – Всем есть чего бояться в этой жизни – а ей, видите ли, нечего!
– Мне и правда – нечего. Я скоро умру. У меня рак. Так что чуть раньше или чуть позже – особого значения не имеет.
– Во как? – Таир снова окинул девушку внимательным взглядом, будто только что увидел ее впервые и сказал: – Жаль. Если, конечно, ты не врешь.
– Мне тоже очень жаль, – скорбно произнесла Лада, словно говорила о ком-то другом, выражая соболезнования родственникам покойного.
В этот вечер ей предстояло услышать долгий рассказ о событиях почти тридцатилетней давности.
1 июля 1977 года, Баку
День рождения десятилетней Мехрибан праздновали в семейном кругу, который никак нельзя было назвать узким, поскольку семья, когда она была в полном сборе, с трудом размещалась даже в таком просторном зале, как гостиная Магомеда Ибрагимова – человека солидного и уважаемого. Работал он режиссером на киностудии «Азербайджанфильм» и вращался в самых высших кругах республиканской элиты.
В первый день июля поздравить дочь Магомеда с первым в ее жизни юбилеем пришли только самые близкие родственники, и набралось их тринадцать человек. Тетя Тахира с мужем Юсуфом и сыном Кямалом. Тетя Зухра с сыном Манафом и дядя Али с женой Ольгой. Конечно, присутствовали на торжестве и родители именинницы, и ее родной брат Низами с беременной женой.
Во главе стола, составленного из двух – кухонного и обеденного, сидела самая старшая в роду – Сурея-ханум. Чинная и благообразная, в белом шелковом платке, накинутом на выкрашенные хной седые волосы, она с гордостью взирала на свое семейство. Четверых детей она подняла и всем дала высшее образование. И вот они в очередной раз собрались за одним столом, с мужьями, женами, детьми. У старшего сына вот-вот внук родился. Аллах гойса4, будут у нее, Суреи, и еще правнуки. А значит, счастливая она женщина, не зря свой век прожила…
Все уже поздравили Мери и вручили ей подарки, и только ее двоюродный брат Таир, сын Али и Ольги, непозволительно задержался и опоздал к началу торжества. Имениннице сказали, что братик готовит ей сюрприз, и девочка, уже развернувшая и рассмотревшая все подарки,