– Теперь ты – это я, – прошептали её губы.
Дверь приоткрылась, и в ванную проскользнул бородач. Герасимов и понять-то ничего не успел, как тот пристроился сзади и, возбуждённо посапывая, схватил его за талию. Руки скользнули под платье, загрубевшие ладони нашли чувствительные участки кожи на поясе, провели влажными подушечками по животу и рёбрам. Вздыбленный пах мужчины уткнулся в попу. От неожиданности у Герасимова пропал дар речи, он вывернулся из объятий и сразу нашёл горячий язык мужчины. Тот, повинуясь инстинкту, жадно накрыл губы, вылизывая Герасимова так, что у того потемнело в глазах. Сильные мужские руки скользили по телу под платьем, мяли попу, выискивали упор в широких бёдрах. У Герасимова не оставалось шансов: одним движением с него сорвали трусики вместе с колготками, цепкие пальцы залетели между ног, проникли в щель, раздвинули складки влагалища.
В следующее мгновение Герасимова, ошеломлённого стремительным развитием событий, развернули лицом к зеркалу. Бородач скинул джинсы с трусами, оголив массивный выгнутый, как рычаг, член, торчащий из чёрных зарослей. Толстый черенок лопаты упёрся вывернутой головкой в щель между ног и медленно начал пробивать путь внутрь.
Герасимов испуганно сжал попу, напрягая мышцы ягодиц, не давая войти.
– Ну, ну, – захрипел мужчина сзади, пошлёпывая его по ягодицам, как врач, желающий сделать укол. Его нежные похлопывания возымели силу: ягодицы невольно расслабились, странное томление разлилось внизу живота.
Герасимов почувствовал неизбежность проникновения и сдался, уступив здоровяку, который одним махом забрал его до конца. Проникновение оказалось настолько глубоким, что у Герасимова невольно вырвался испуганный девичий стон. Казалось, его насадили на полено, которое прибило его к краю раковины.
Бородач взялся за бёдра и натянул Герасимова до конца. Его руки нащупали застёжку бюстика, расстегнули её. Освобождённые, груди заколыхались под платьем в такт с лёгкими ударами сзади.
Герасимов прикрыл веки, чтобы не видеть себя в зеркале, не видеть Лизу, которая, похоже, была вне себя от слияния с мужской плотью.
– Всё в порядке? – тревожно спросил бородач, замедлившись, продолжая пощипывать залитые возбуждением зудящие соски.
Герасимов приоткрыл глаза, попытался улыбнуться и глубоко выдохнул томным голосом:
– Да, всё очень хорошо.
Ему действительно стало тепло и невероятно хорошо. Удовольствие, разливающееся в месте проникновения, волнами расходилось по всему телу, достигало кончиков пальцев и ушей, скапливалось положительно заряженными частицами в голове. Он весь превратился в нежное хлюпающее влагалище, которое любовно обсасывало член, не давая ему выскользнуть. Герасимов задвигался навстречу, выгибая спину, чтобы подчеркнуть