Книга первая. В Рамсе
Часть первая. Жесткий расклад
В Моей Стране все ложь!
Хорошо лишь негодяям.
Здесь Правда стоит грош.
Мы все об этом знаем!
Глава первая. Новый хозяин
Грязный немытый пол. В воздухе – запах запекшейся крови. В центре комнаты под зеленым абажуром лампы – два окровавленных трупа. В кулаке одного из трупов финка, вогнанная по самую рукоять в спину другого. Свирепые окоченевшие лица свидетельствовали о жесткой смертельной борьбе. Кровь двух тел мешалась на полу с грязью и копотью от сожженных доказательств. Врач скорой помощи констатировал смерть. – И, как всегда, все умерли… – то ли спросил, то ли просто произнес вслух следователь Кузнецов, вернувшись с улицы обратно на место преступления, где работала следственная группа.
– Так точно, Виктор Николаевич, – ответил Петров, – как всегда! Вернее: как обычно. Хихи.
– А, все ты со своими шуточками не к месту, – сказал Кузнецов, махнув рукой, и продолжил: – Прямо, как я стал – плоско шутить.
– Да что вы, Виктор Николаевич, – воскликнул Петров, вынимая из папки бланк протокола осмотра места происшествия, – я и не думал шутить вовсе, просто как-то само так получилось.
– Да, да, – ответил Кузнецов, – забей на все, рамси жестче! – сказал он свою новую, только что придуманную им же фразу.
– Ну что? – обратился Кузнецов к эксперту, проводившему осмотр трупов.
– Признаков жизни не наблюдается, – ответил эксперт Михайлов, дрожащими руками достав флягу из внутреннего кармана пиджака.
– Ну ты, блин, даешь. Даже здесь умудряешься выпить. Все борюсь с твоим пьянством, борюсь, а толку нет, – вздохнул Кузнецов.
– А ты, Витя, не борись, ты просто забей на все и рамси.
– Еще один. Нахватался всякого дерьма.
– Так от тебя же и нахватался, – ответил эксперт Кузнецову.
– Ну ладно, черт с вами. Достали вы меня все. Всё. Ты, Петров, возьми у очевидцев…
– Если они есть, – вставил Петров.
– Да… Возьми показания, все здесь доведите до конца, потом опечатай эту комнату и приезжай в отдел. Я поехал в прокуратуру рамсить.
«Что-то письма долго нет от дружка-то моего Димки Степанова, – думал, сидя за столом перед окном, армейский друг Димки Коля Лихачев. – Прошло уже два года, а он так ни одного письма и не написал и ни на одно мне не ответил. Наверное, придется мне к нему съездить».
Темное