Проехав зайцами на перекладных электричках сто пятьдесят километров, они добираются до Осташкова. Здесь контролёры-загонщики, наконец, вышвыривают их на перрон, и перед взорами наших героев разворачивается величавая панорама Селигера. Но в душе у них слышен зов моря («Таласса! Таласса!» – выкрикивает каждые пять минут галчонок Хватайка), и под покровом зловещей осташковской ночи дядя Фёдор угоняет речную баржу с грузом высокообогащённого навоза, на которой компания через узкие протоки Селижаровки выбирается в Волгу. Идут они по звёздам, разумеется, а поскольку максимум, на что они способны в астрономии – это кое-как найти Ковш Большой Медведицы, то неудивительно, что они благополучно минуют населённую ушкуйниками коварную дельту Волги и вместо опасных нефтяных песков Каспийского моря непонятным образом оказываются в Ялте.
Груз высокообогащённого навоза отдыхающим курортникам совершенно не нужен, и толкнуть его некому. Жизненные силы наши герои поддерживают исключительно дешёвой чачей, покупаемой ими из-под прилавка на ялтинском рынке у Рафика Чамгабердыева (кстати, очень рекомендую), что в сочетании с недовыведенными из организма токсинами галлюциногенных поганок уносит крыши друзей вааще в необозримое прекрасное далёко. Пятачок, он же Трёхногий Окорок, он же свинья и капитан, внезапно вспоминает, что где-то здесь его английский дедушка, лорд Вильям Посторонним, засоси его минога, зарыл клад с фамильными драгоценностями. Начав копать в первом попавшемся месте, друзья моментально натыкаются на сундук. В сундуке они обнаруживают прекрасно сохранившуюся мумию Рамзеса II, которая настолько прекрасно сохранилась, что начинает немедленно гоняться за кладоискателями, клацая прекрасно сохранившимися зубами. Нашим героям грозит гибель, но в самый тяжёлый момент Шарик вспоминает, что он не хрен собачий, а целая собака. С рычанием он вцепляется мумии в глотку и с удивлением обнаруживает под слоем бинтов вполне приличные косточки. Ужином в этот вечер Шарик обеспечен. Остальные члены экипажа ему здорово завидуют, но не претендуют, тем более что Матроскин делает открытие – чачу можно вполне закусывать оконной замазкой, отколупывая её с ближайших домов.
Увы, пожирание древнеегипетских костей не проходит Шарику даром. На следующее утро друзья обнаруживают его молящимся солнцу. На вопрос: «Какого хрена?» Шарик кротко отвечает, что нет бога кроме великого Ра, и вообще уйду я от вас, злые вы. И действительно уходит. Жить. В пещеру. На Мангуп-Кале. Пыхтящие от жары экскурсанты охотно слушают рассказы Шарика о способах бальзамирования покойников и диете священных крокодилов, делятся с ним бутербродами и пивом,