– Рождество? – понимающе спросил он, чувствуя, как его сердце непривычно смягчается и добреет.
– Какое Рождество, господин? Месяц Мухаррам, день Ашура прошёл, господин. Я муллу вызову, он всех жён заново оформит, чтобы все сразу с тобой в законном браке были.
– Будешь моей любимой женой, – мрачно пообещал Кощей Синяя Борода.
Совсем святочный рассказ
Рукописи – горят. Это клинописи не горят, которые на табличках из обожжённой глины. А рукописи, партитуры, книги, картины – всё горит. Фрески рассыпаются, здания рушатся. Только всё это здесь у нас на Земле разрушается, а там, прямо направо за садом Рая, сохраняются в запаснике абсолютно такие же дубликаты созданных людьми шедевров. Самых разных, начиная с первой расписной прялки. Просто туда никто не ходит на экскурсии: душам и в самом Раю хорошо. Пусто в тамоших Тадж-Махалах.
И всё же в первом храме соломоновом, специально туда уйдя ото всех, стоял Нафанаил. Он прислонился лбом к холодной колонне, сопел и размазывал слёзы по лицу кулачком. Белые-белые, словно накрахмаленные, пёрышки его ангельских крыл топорщились от обиды. Приближается Рождество, день Его рождения, скоро Он одним Духом задует все 2011 свечек на торте – и все обитатели Рая получат по кусочку торта. Все получат – и Нафаня тоже. Но только другие ангелы будут стоять хорами и поздравлять Его, а Нафанаила не взяли. Архангел-хормейстер пожал плечами и выгнал Нафаню из хора.
– А как же «Всякое дыхание да хвалит Господа»? – попытался качать права Нафаня.
– Дыши глубже и хвали молча, – ответил вредный архангел, дослужившийся до своего нынешнего положения из каких-то мелких восточных демиургов, и добавил загадочное и одному ему понятное слово «карма».
И вот все ангелы Рая будут хором славить Его – все, кроме маленького Нафанаила. Нафаня опять засопел. Но тут кто-то подёргал его за подол форменной туники. Маленький ангел мгновенно проглотил слёзы, последний раз шмыгнул носом и осторожно глянул вниз. Там подпрыгивал на тоненьких ножках мелкий шедевр человеческих изделий Колобок. Его глазки-изюминки поблескивали, а на глянцевой физиономии сияла масляная улыбка.
– А хочешь, я тебе песенку спою? – предложил он.
Ангел с трудом подавил желание пнуть Колобка как футбольный мячик.
– Плохо слышишь? – огорчился Колобок. – Ну, ничего, высунь язычок, я к тебе поближе сяду. Всегда мечтал какому-нибудь ангелу спеть. Хорошо вам, ангелам, а я даже в Раю ни разу не был, ходишь тут по запаснику, ни одной души не видишь…
Слёзы у Нафани высохли, он наклонился, взял Колобка на руки и стал ему что-то шептать…
…Усталый после репетиции архангел-хормейстер сидел под оливой и размышлял о суете послежизненного существования, когда к нему подлетел маленький Нафанаил – с флюсом, но сияющий как надраенный обол.
– Прошу