Выпили.
– А что имя у вас не грузинское?
– А, – Мимино махнул рукой, – индеец я, черокки. А в Москве индейцев только в порнуху берут… в общем, решил грузином прикинуться, – погладил указательным пальцем с тонкой линзой на самом его кончике, – чтобы не шпинали маленького индейца.
– А-а, понятно, – Тей закусил укропом, размышляя о превратностях молекулярного хаоса. – У нас после лекций тоже некоторых находили избитыми в туалетах
– В миску макай, ткемали, слышаль, да? Вкусно.
– У вас есть газоанализатор?
– Слышь, э, жри, не выеживайся.
– А скажите, – смутился Тей, – водится здесь что-то вроде козы? Или коровы…
– Зачэм коза? Женщины ходят, да. Пойду попрошу роботов, пусть изловят экземпляр.
– Тут есть роботы???
– Илья Ильич! – позвал сторож.
– За что вам, говнам, деньги платят? – из темноты вышел пузатый, подобный Буратино, с легкостью вошедшему своим золотым ключиком в лоно замка, жрущий чипсы мужик в трико.
– Это робот?
– Баба-робот, первая модель.
– Погонял порнушку, посмотрел стрелялку, – отозвался Илья Ильич, подходя. – Лучше рукоблуд и обжорство, чем газовые камеры, телевидение и вазелин. Наш завод – это семья: мама и папа теперь для вас я. Инициативы проявлять не нужно, делайте вид, что трудитесь дружно. Можете спать и бить баклуши, для завода это будет лучше. Можете даже …уи попинать, главное, ничего не сломать, – Баба-робот взял «Незнайку на Луне», просканировал пару страниц.
– Нудятина, – зевнул Илья Ильич. – «ЭмманЮель» лучше.
Он захлопнул книгу и тут, к немалому изумлению Ильи Ильича, из переплёта выскочил засохший стебелёк, травинка с едва заметным голубым лепесточком.
– Голубой цветок, – нагнувшись, воскликнул он. – И что мне с тобой делать? – не успел Илья Ильич озвучить этот риторический вопрос.
– Не трожь цветочек, Илюша, или я тебя зубами зарежу! – закричал Мимино, но опоздал.
– Пид… ы!!! – вскричала темная фигура, полыхнув надобным фонариком, карающей молнией сверкнул топор, наотмашь зарядив холодным железом.
Баба-робот темной грудой залег на полу.
– А ты говоришь, Tertiumnondatur, – подвел итог индеец-грузин и снял фуражку. – Иванович разит как Гойко Митич, аминь. Всегда, сука, хитровыделанный был.
Со словами: «Шли бы вы по домам, господа хорошие, Владу Аароновичу дохтур допоздна велел не засиживаться!» темная фигура исчезла.
– Да, ещё ведь и Гумилёв с Волошиным запросто могут заявиться, – прошептал Мимино.
– Пойду я, а? – попятился парень.
– Напишите книгу! – жарко зашептал ему в ухо Аэр. – А пока давай на посошок, – он снова разлил. – Может быть, ещё придёт Черубина де Габриак.
Внезапно дверь распахнулась и на пороге появилась Анна с бутылкой масла. Она лениво обвела взглядом присутствующих и как только наткнулась на них, резко зашагала к стойке.
– Что