Внезапно из дружеских боевых шеренг в конника полетели топоры и дротики. Пущенные наверняка, орудия войны с близкого расстояния поразили цель. Конь продолжил бег теперь уже один. Перс пал. Шлем откатился в сторону. Изо рта потекла кровь. Всадник захрипел. Попытался встать. Из ребер с левой стороны, перебив ремни-связки половины доспехов, торчали три переломанных при падении древка. Два топора глубоко рассекли левую ногу повыше колена. Клевец застрял в икре израненной ноги. Тот, кто был еще так недавно, краткий момент назад, красавцем на коне, летящим призраком войны во плоти, – быстро превращался в серого мертвеца. Персидская кровь орошала поле. Из первых шеренг решительно выступил воин низкого роста. Видно, командир сотни. Схватил умирающего сзади за волосы. Быстрым движением перерезал горло – хлынула кровь. Воин взялся за работу мясника. Через миг победно поднял голову командира персидского отряда.
Возможно, то был тайный знак?
Армия хурритов задвигалась в странном перестроении-перерождении. Спеша, сбиваясь в строе, левое крыло развернулось неровными шеренгами полным составом – к центру. Там, где в колеснице стоял удивленный царь. Затем, торопясь, перерождение захватило и правое крыло. Застрельщики хурритов обратились лицами к отряду персов и повели обстрел. С короткого расстояния камни, стрелы полетели в бывших, опешивших от неожиданности, союзников. Во время странных маневров-перестроений хурритов со стороны армии враждебных степных племен раздался зловещий звук трубы. Степные колесницы и конные застрельщики с места перешли в галоп. Пешие, выстроенные серпом, сменили шаг на легкий бег. Степная знать, в тяжести доспехов, широким шагом поддержала атаку.
Цельная армия хурритов делилась на несогласные между собой части. Словно щепки, прибитые бурной водой к берегу, в центр выдавили несколько отрядов из перестроившихся хурритских флангов. В кольце врагов оказался царь славного города Хваризама, персы и часть примкнувших к ним хурритов. Смерть, со скукой наблюдавшая за сражением с крыш великого города Хваризама, встала. Любопытством налились глаза. Возможно, ей, смерти, сверху происходящее казалось безумием, охватившим части сорокатысячного монстра. Руки, ноги, хвост отделились от туловища. Готовились напасть на тело. На свое же тело.
Три армии сошлись в погожий день.