– А как насчёт ваших врагов или просто недоброжелателей?
– Откуда им взяться? Завидовать нечему. Муж даёт нам ровно столько, чтобы девочка могла учиться, а я не работала. Правда, за несколько дней до исчезновения… кажется, в тот понедельник… Лили сказал мне утром… В общем, ей показалось, что за ней следили.
– Она заметила, кто именно?
– Какая-то высокая полная женщина в очках с роговой оправой.
– Вы не знаете, кто бы это мог быть?
– Даже предположить трудно. Честно говоря, я тогда подумала, что девочке просто показалось. С чего бы кому-то за ней следить?
– Каковы были отношения между мистером Джефферсоном и его дочерью?
– Почти никакие. Ему на неё наплевать. И всегда было наплевать. Он не обращал на дочь внимания, даже когда она была совсем ребёнком.
– Однако он сразу обратился ко мне за помощью.
– Вот именно, к вам, а не в полицию. Его волнует только огласка случившегося.
Моника затушила сигарету и тут же закурила новую. Румянец на её щеках немного поблек.
– Допустим. А Лилиан не обижало равнодушие отца?
– О, нет. Она всё равно его любила.
– Заходила к нему?
– Редко.
– А сколько вы уже не живёте с мужем?
– Восемь лет.
– И кто у вас сейчас вместо мужа?
Женщина начала буквально на глазах закипать, словно чайник. Если бы у неё во рту был сейчас свисток, то он уже начал бы издавать короткие прерывистые звуки.
– С мистером Морганом я тоже хотел бы переговорить, – поспешил я и достиг цели. Злоба моей собеседницы мгновенно переметнулась с меня на бывшего супруга.
– Вот дерьмо, – прошипела миссис Джефферсон. – Он лучше бы за своими шлюхами глядел. Мне же нет дела до его баб! – румянец слетел с её щек окончательно, уступив место мертвенной бледности. Однако женщина смогла быстро взять себя в руки. – Это не имеет никакого отношения к делу. Дочь с Полом почти не встречались. Они практически не знакомы.
– Сначала всегда так кажется, – возразил я. – А потом могут выясниться самые невероятные вещи. Когда-то я знал одну бабульку лет восьмидесяти трех. Само олицетворения благочестия. А содержала бордель…
– Здесь ничего неожиданного не выяснится! – прервала меня Моника.
– Если так, зачем же вы так оберегаете от лишних вопросов своего… гм…
– Любовника, – подсказала она и вдруг как-то сразу сникла. В комнате повисла длинная пыльная пауза. Женщина что-то мысленно взвешивала. Когда какая-то из чаш весов рухнула вниз, она тяжело вздохнула.
– Ну, как вам угодно. Вам адрес нужен? Глисон-авеню, пятнадцать. Там кладбище рядом.
– Кто он? – поинтересовался я, записывая и не поднимая взгляда от блокнота.
– Инженер… электрик. Работает в компании Максвелла. Очень неплохой человек, между прочим. Фанатик от электрики…
– Завидую. Но вернемся к вашей дочери. Вы дружно жили с Лилиан?
Моника