Евдокия Прокопьевна прекрасно понимала, кто её добродетель, истово блюла интересы КГ, а также оказывала ему всяческие личные услуги за пределами своих прямых должностных обязанностей. Покупала продукты, ловила для него дефицит и часами стояла за этим дефицитом в очереди. КГ мог без стеснения зайти после работы в «колясочную» к бабе Дусе, попить чай, закусывая бутербродами с домашним клубничным вареньем с приусадебного участка двоюродной сестры Евдокии Прокопьевны. В общем, мадам Гаулейтер была верной собачкой на потребу современного и, я даже сказал бы, перспективного молодого человека Бориса Илларионовича КаГэ.
Что понадобилось Гаулейтерше? Продукты она обычно заносила вечером. Сплетни по дому докладывала тоже в это время. Сейчас утро. Ещё восьми нет. Видимо, случилось что-то неординарное. Вряд ли мадам Гаулейтер знает такое сложное слово: «неординарное». Но сообразить, что произошло нечто из ряда вон выходящее, она вполне в состоянии.
Четырнадцатиэтажная кирпичная чешка, в которой жил КГ, вплотную подходила к другому такому же дому, своему двойнику. Против окна его кухни было окно кухни-двойника из соседней точки. Там сидели две старушки в серых платочках и внимательно рассматривали Бориса. «Получается, что они знают уже нечто, о чём я пока не имею ни малейшего представления», – подумал он.
Борис осмотрел себя: светлая футболка, в которой он спал, и семейные трусы в горошек, но сверху добротный, новый, стеганый халат. Неплохие замшевые комнатные туфли. Затянул потуже пояс. Перед мадам Гаулейтер, она ведь свой человек, вполне можно показаться и в таком виде.
Борис открыл дверь. Вошёл невысокий миловидный мужчина, совсем молодой, в одежде неопределенного назначения, напоминающей комбинезон. На ногах, руках, груди, спереди и сзади – всё было в карманах.
– Кто вы, что вам надо?
Мужчина прошёл в квартиру, не обратив никакого внимания на КГ, будто его и не было здесь. Осмотрел прихожую с плиткой ПВХ на полу, грубые темно-коричневые шкафы из ДСП, втиснулся в небольшую ванную.
– Да, негусто. Стены надо бы кафелем облицевать. Краска через год сойдёт, – сказал он ласковым голосом.
Заглянул в маленькую комнату, зафиксировал для себя двуспальную тахту, скромный письменный стол и неплохой книжный шкаф. Потом прошёл в большую комнату, осмотрелся.
– Пусто, ничего нет. Совсем-совсем ничего нет, – разочарованно сказал он и присвистнул.
– Да что вам надо? Я сейчас пойду к Евдокии Прокопьевне, узнаю, почему она вас впустила.
Невысокий в комбинезоне подошёл к полуоткрытой входной двери и тихо сказал кому-то, кто стоял за дверью:
– Он хочет поговорить с Евдокией, наверное, это та, что вахтерша.
За дверью раздался короткий смешок. Потом невысокому что-то ещё ответили. Непонятно, сколько там могло быть человек.