Поезд. Бремя танцора. Галина Константинова

так, должна подоспеть помощь. Мы должны ждать и надеяться. Я уже стал как Борис, а, может, он в чем-то прав. Когда не в силах человеческих что-то изменить, остается только молиться. Прости меня.

      Аня лежала, закрыв глаза. Саня увидел Машу, она подошла незаметно. Он посмотрел ей в глаза и вздрогнул. Как в зеркало. Показалось, что леденящий ветерок враждебного недоверия коснулся его щеки.

      – Мне больно дышать, – шёпотом произнесла Аня и забылась.

      – Мама умирает?

      – Маша, не говори так. Надо верить, что ей помогут.

      – Ты врёшь. Я знаю, что она умирает. Я это чувствую. Возьми мою руку – она такая же холодная, как и у неё.

      – Не подходи близко, это может быть заразно. Я сам сейчас выйду.