– На что? – переспросила Марь Ванна.
– Смешно говорить… На большой арбуз. Вспомни, какое было время! Ни денег ни у кого нет, ни еды в достатке… И тут – чудо! Зима в самом разгаре! А к нам тогда привезли огромные арбузы из Средней Азии. В первый раз! Хотелось так, что сил не было… Так вот. Сроку мне дали мало – два дня всего. Нужно было сделать так, чтобы он от меня ни на шаг. А потом мы бы ему объяснили всё, как полагается. Нужно мне было его собою увлечь. Всем хотелось арбуза. Сколько раз потом думала: почему ж не пошли и не купили? Скинулись бы и купили… Спор дурной организовали… Ну и что ты думаешь? Я не особо хитрая-то и сейчас, а тогда что? Девчонка и есть девчонка. Ничего такого я не придумала – попросила помочь с маленьким ремонтом. Карниз для занавесок сломала перед самой встречей. Вот в тот же вечер всё и произошло. Когда его девушка пришла, мы вида не подали. Он был неопытный. Я была неопытной. Но разобрались. Он оказался таким горячим, ненасытным… это я сейчас понимаю. А тогда было интересно. С первого раза у нас всё и получилось. Ярко! Мне очень понравилось. Меня к нему тянуло каждую минуту. Это потом мы быстро остыли, после свадьбы. Очень скоро я поняла, что уже не одна… Я, конечно, не рассказала девчонкам подробностей. Они сами сообразили. Но молчали. Он приходил каждый день. А я как представлю его – так вся дрожу. Короткая страсть моя как родилась, так и сгинула. Его девушка не была моей подругой, просто знакомая девчонка. До сих пор себя корю – зачем соглашалась на тот глупый, никчёмный спор? Он к ней на свидания перестал приходить. Тут я и сообщила ему о беременности. Отнесли в загс заявление. Свадьба прошла тихо. Медового месяца вроде как и не было. Всю его страсть ко мне как кто сглазил. А девчонка его потом отравилась, но её откачали. Она осталась инвалидом. Он совестью и мучается. Денег ей посылает. Так что всё закономерно. За всё нужно платить. Пришла и моя очередь. Вот это и есть моё наказание за ту шутку.
– Дела-а-а… – Марь Ванна пригорюнилась. – Судьбу на коне не объедешь.
– Ох, Маша, смотря какой этот конь-то.
Мама Октябрины, наверное, решила выговориться за все годы