Копи повернула к небу лицо с почерневшими глазами.
– Не важно. Я уйду.
– Как ты себя чувствуешь? Тебе хуже?
– Мне лучше. Сейчас всё начнётся. Уходи!
– Копи, да ты что, не понимаешь! Тебя как тряпку на ветру сейчас трясёт! – он наклонился над ней и попытался взять её за руку, – Ты помнишь, Триколич говорил что-то про повторный приём? Тебе сейчас надо что-то делать. Ты до утра не доживёшь.
– Утром всё вернётся… обратно…
Лакс наклонился пониже и, наверное, упал бы на неё, если бы в последний момент не ухватился за спинку кровати.
Охотник прицелит лису…
Хозяйка найдёт колбасу…
А мы, как всегда, – на весу…
Лакс зарычал и бросился обратно в коридор. Надо было что-то делать, что угодно. Опасность была рядом, она надвигалась, словно грозовая туча.
Где искать микстуру, было не очень ясно. Поэтому он решил сперва запереть дверь. Замок был кнопочный, но пальцы не слушались, и закрыть удалось только с третьей попытки. Потом свернул в первый из двух нетронутых дверных проёмов.
Белые стены, продавленный диван, картина, изображавшая лес лунной ночью. На тумбе вместо телевизора – большая ваза с искусственными цветами. Лакс оглушительно чихнул.
На кухне нашлись газовая плита, доисторический холодильник (сейф в него было не спрятать) и кастрюля без крышки. Лакс заглянул в духовку и нашел там сковородку. Потом открыл пожелтевший от времени настенный шкафчик и нашёл там нетронутую пачку макарон. Он попытался заглянуть на верхнюю полку, но потерял равновесие и чудом всё не обрушил. Под ногами задребезжал друшлаг. Поднимать его сил уже не было.
Вообще, дом ему не нравился. Так, должно быть, выглядят покинутые жилища на войне, где кровь пропитала горячую землю. Лакс заглянул и в туалет, и в кладовку, но нашёл там только инвентарь, пыль и пустые трёхлитровые банки. Чихая, он вернулся обратно в комнату.
Копи смотрела в потолок.
Охотник преломит Луну…
Охотник подходит к окну…
И он говорит – никому…
И он говорит – тишину…
Лакс подскочил к ноутбуку и нажал на выключение. Ноутбук пожужжал и подчинился.
– Зачем выключил?
– Так они нас не найдут!
– Ты говорил, что уже… нашли…
– Копи, где микстура? Куда ты поставила сейф?
– У тебя в первый раз, что ли?
– Копи!
Апраксина напряглась всем телом. Казалось, она собирает последние силы.
– Свитер сними! – прошипела она, – И ботинки.
Лакс оглядел себя.
– Зачем.
– Задушит! Или ногу вывернешь.
– Копи, ты чего?
– Снимай, кому говорю!!!
Он подчинился. Конечно, она бредила, но не хотелось обижать больного человека. В конце концов, в домике было скорее прохладно, чем холодно и Лакс уже чувствовал, что начинает преть.
– Майка?