Бах сочинял
у него ноты
застряли в парике
он идет налегке
опираясь
на скрипичный ключ
он ручьем сбегает
с небесных круч
он распространяет
звучарность
по окрестполям
он как будто знает
что будет
ТАМ
и вот уже крылышкуют стрекозы
и лепесткуют розы
и музыка тает на губах
wirklich – Bach!
Кандинский, Марк, Макке,
уже вы вдалеке…
из окна
вижу я
о да, не Альпы
да, это синий всадник
смотри смотри
всадник всадник
в полете
через О
зеро!
Альфой начав, омегой немею.
Все-таки бывает улыбка
Альфа
Но так зыбко-зыбко
Бета
Что другими совсем письменами
Пропиталась бумага
И нет ответа
Ни криво ни прямо
Гамма
Твой треугольник волнист
Дельта
Приблизительно лета лист
Эпсилон, дзета
И дрожаньем напомнит листву
Эта
Как зовунью в ночи назову
Тхета
И ступени парят в тишине
Йота
И крестом умирает в огне
Каппа
Лишь луна
Как настольная лампа
В эту ночь остается со мной
Лямбда
Но другую совсем песнь
Затянуть надо
Все-таки улыбка бывает
Мю!
Когда взгляд тебя задевает
Ню
Когда выйдет из-под контроля
Кси
Омикрон твоего поля
Пи
Эта линия номер 15
Ро
Сигма тянется в n-пространство
Тау, ипсилон
Улетаю
Наступает окончание алфавита
Фи
Кажется что ваза разбита
Хи
Но на самом деле лепет и нега
Где минуя пси
Возлежит омега
отразиться в зеракалах
Дома Габриэле Мюнтер
в Мурнау,
где таятся отражения
Кандинского и Мюнтер,
где кисть ее и кисть его
пересекаются на зеркальном поле
в цветах полевых,
собранных неподалеку,
и твое отражение может быть
тенью хотя бы скользнет
или зацепится за лепесток
цветка —
нанесенного кистью Эллы
или Васа[1]
Чехов – ох
ох – Чехов
Чехов – ах
Чехов – ахов
Чехов – смехов
Чехов – охов
Чехов – вздохов
Чехов – ох
Tschehow —
noch
1.
интересно жители Луны
ощущают