– А я тебе и поверил, как же!
– А вот и зря. Я тебе, кстати, ни разу не соврал. Да и никому я не вру. Это прерогатива шутов – говорить всегда правду. Всё равно все считают за дурака, когда сами дураки. Хэ, хэ, – захрюкал убийца над своей очередной тупой шуткой.
– Не слушай его! Он… – пыталась выкрикнуть Линда, но Шут ещё сильней вывернул ей голову.
– Нет, как раз её не слушай. Вот она всем врёт. Тебе, мне, даже этому дурачку Солянину. А ведь он её так любит! Такую никому не нужную, убогую. Практически как он сам. Знаешь, какая там у них романтика – стихи, ужин при свечах с кунилингусом на десерт. Хэ, хэ. А я потом этим ртом ем!
Ящер посматривал по сторонам. Ждал, пока появятся его сообщники. Хотя он мог просто заговаривать, ослаблять внимание. С каждой секундой Фар всё больше склонялся к тому, что бы отстрелить им ноги. Шут продолжал разглагольствовать:
– В принципе, я её тоже в какой-то степени люблю. Она ведь моя первая и единственная женщина. Больше никого я не трахал во все отверстия за раз. Знал бы несчастный Эльдар, как она подо мной стонала! Интересно, а кого из нас ты любила? – спросил Шут, ударив её коленом по почкам. – А я сам отвечу – никого. Она нас использовала. Сама ведь меня нашла. Я тогда только появился. Однажды проснулся и не понимал кто я и где я. Потом несколько дней как будто сплю, потом снова просыпаюсь. Ничего ведь не понимал. Базовые знания какие-то были: о жизни, о стране, о языке. Знал, что драться умею, тренироваться усиленно начал. Думал – амнезия какая. А она мне всё объяснила. Что я живу в теле другого человека и всё прочее. Обещала сделать так, что останусь только я. Я потом начал находить в себе чувства этого Эльдара, обрывки мыслей. И знаешь, что я понял – я, это его подсознательно представление об идеальном себе. Он же, только без слабостей. Без его морали глупой, пацифизма дурацкого, страхов. Я то, чем он всегда хотел быть, но не признавался в этом даже самому себе. Лунный клоун из итальянской кукольной сказки. А она так и не сделала то, что обещала. Включала, выключала меня, когда это было нужно. Всё делала, что бы я не узнал как это происходит. Понимала, что я в тот же миг от неё избавлюсь. Вышла на блатных, работу мне нашла по моим способностям. Я в принципе был не против начать карьеру с малого. Солянин был отличным прикрытием. Знал бы этот нищеброд, сколько у его любимой Линдочки заработанных мной кредитов.
– Заканчивай свою эту исповедь. Лицом в землю! Оба! А ты руки за голову! – злобно скомандовал Арафаилов. Бить себя по лбу за последнее время просто надоело. Очередная глупость, принятая за аксиому. С чего он взял, что Шут одиночка? В какую хорошую теорию об одиноком маньяке всё складывалось! «Никогда, – говорил он себе, – никогда, чешуйчатый ты мудак, не делай выводы из собственных фантазий!» Однако, Шут не спешил сдаваться.
– Спортсмен, а спортсмен! Давай честную сделку – ты получаешь её, со всеми её знаниями об экспериментах. Всё равно без этого ты от меня не отстанешь. Я тут, пользуясь твоей охотой,