Через пару дней раздался звонок от него:
– Что ты лезешь в мою жизнь?! – орал он в трубку. – У меня своя, у тебя своя жизнь!
От такого его хамства, Мария растерялась:
– Но как же наши дети, ты ведь отец и обещал им помогать…
– Я ничего тебе не должен! – прервал он её. – И вообще, у меня твоя бумага с подписью, что я тебе ничего не должен, – зло выпалил он и бросил трубку.
– Но я не сдавалась, – продолжила Мария свой рассказ.
– У меня не было другого выхода. В конце концов под давлением, по всей видимости, со стороны консульства, он был вынужден приехать и забрать детей. Позже, находясь в глубокой прострации от пережитого и расставания с детьми, я услышала от тех же знакомых, что после приезда его в Германию он распространил слух среди наших знакомых о том, как он долго добивался того чтобы забрать у меня наших детей. Там он всем теперь показывает, какой он заботливый и примерный отец: о своих и о чужих детях заботится. Манипулятор! Ну а мне это все обернулось запретом с его стороны, звонить и общаться с детьми….
На следующий день Юлия повезла Марию на своей машине знакомиться с городом. Они ехали, разговаривали о жизни в России, Германии, рассматривали достопримечательности. Возле парка остановились, решив прогуляться по лесу. Вышли на берег Рейна. В заливе плавали утки и лебеди. Юлия вытащила завернутые в пакет куски хлеба и предложила Марии покормить их.
– Ты знаешь мои родители часто днём заезжают сюда, чтобы покормить птиц. Это для них стало своеобразным ритуалом.
Мария взяла хлеб, подошла ближе к берегу и стала бросать птицам кусочки хлеба. Птицы быстро подплыли к Марии вплотную. Некоторые выхватывали хлеб из рук, а один особенно наглый, умудрился ущипнуть её, видимо обиженный её не вниманием. Мария от души рассмеялась. Бросив последние куски хлеба, она проворно отскочила в сторону и вновь подошла к Юлии, которая с улыбкой наблюдала за этим действием со стороны.
– Господи! Я улетаю, я в раю! Много ли надо для счастья человеку? Теперь я хорошо понимаю состояние Плейшнера, когда он, оказавшись в Швейцарии, после ужасов войны наслаждался жизнью и покоем, – задумчиво произнесла Мария.
– Ты имеешь в виду «Семнадцать мгновений весны»? Этот фильм до сих пор здесь любим среди людей выехавших из Союза.
Долгое