Нельзя не отметить, что Федеральным конституционным законом от 14 декабря 2015 г. № 7-ФКЗ[108] этот акт дополнен новеллой, предусматривающей возможность рассмотрения Конституционным Судом РФ дел о возможности исполнения решений межгосударственных органов по защите прав и свобод человека.
Так, Конституционный Суд уже принял Постановление от 19 января 2017 г. № 1-П «По делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года по делу „ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» против России» в связи с запросом Министерства юстиции Российской Федерации, Постановление от 19 апреля 2016 г. № № 12-П «По делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 4 июля 2013 года по делу «Анчугов и Гладков против России» в связи с запросом Министерства юстиции Российской Федерации» и др.
Сказанное, безусловно, не умаляет той колоссальной роли, которую как в современном мире, так и в России выполняет международное право.
При этом даже не ратифицированные Россией международные акты становятся частью ее правовой системы и определяют самые важные вопросы – вопросы жизни человека. Протокол № 6 к Конвенции о защите прав и основных свобод (о запрете применения смертной казни) не был рассмотрен и не ратифицирован Государственной Думой РФ, следовательно, для России он не имел никакой юридической силы[109]. Однако Конституционный Суд указал, что «тот факт, что Протокол № 6 до сих пор не ратифицирован, в контексте сложившихся правовых реалий не препятствует признанию его существенным элементом правового регулирования права на жизнь»[110].
Итак, можно выделить ряд международных актов, которые (с учетом вышесказанного относительно суверенитета государства) можно характеризовать как источники российского конституционного права. В их числе, например, Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Еще раз подчеркнем, что Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (запрещающий применение смертной казни к гражданскому населению в мирному населению) именно в силу правовой позиции Конституционного Суда РФ стал частью российской правовой системы (определение Конституционного Суда РФ от 9 ноября 2010 г. № 1536-О-Р).
Думается, вопрос о том, можно ли назвать документ, препятствующий применению смертной казни, установленной и допускаемой Конституцией РФ, источником российского конституционного права, является неуместным.
5. Иные федеральные нормативные правовые акты. В их числе исследователи обычно называют такие акты, как Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ «О гражданстве РФ» (ред.