101 разговор с Игорем Паниным. Игорь Панин

единственное, что у нас сохранилось от старых добрых литературоцентричных времен.

      – «Счастье возможно» – это такое оправдание писательства? Самотерапия? Спор с устоявшимися стереотипами?

      – «Счастье возможно» – это литературный текст. И, как всякий мой очередной текст, он – попытка оправдания моего писательства. Но это не исповедальная проза. Писательство как таковое в оправдании не нуждается, а я как таковой не нуждаюсь в терапии. Кое-кто видит, если не в этой книжке, то вообще в моем творчестве «движение поперек», то есть не в общем русле. Возможно; но это не оттого, что я хочу специально спорить с «устоявшимися стереотипами», а потому что они, сегодняшние стереотипы, для меня мало что значат.