Нос уловил дымок. Была не была. Кто бы это ни был. Иначе…
Волочившийся мешок дребезжал, под ногами трещало, но мне стало все равно. Цель – дойти до костра. И упасть. И будь, что будет.
Я упал раньше.
– У него озноб, – раздалось над головой. Чья-то ладонь коснулась лба. – Горячий.
Больше ничего не помню.
Глава 3
Мир ходил ходуном. Глаза по возможности сосредоточились, перед ними обнаружились склизкие доски, сверху из квадратного отверстия бил свет. Я лежал в дурно пахнущем деревянном помещении, заваленном всякой всячиной. Выгнутость стен и покачивание объяснили, что я на корабле.
– Очнулся? – Надо мной склонилась темная фигура.
– Где я?
– Встречный вопрос: кто ты? – Голос с хрипотцой принадлежал немолодому мужчине.
– Чапа.
– Это имя такое?
В голову ударило: дурень! Даже намека не должно быть на ту сторону реки, здесь меня звали по-другому.
– Ваня, – поправился я. – Чапа – прозвище.
Рука, что попыталась подняться, сделать этого не смогла – оказалась связанной. Не перетянутой до остановки крови, но чтоб не рыпался.
Меня расположили в трюме на подстилке между нагромождениями сундуков, непонятной рухляди и полных мешков, и укрыли. Липкое тело сообщило, что много потел. Сил пока хватало исключительно на движения конечностями и на легкие повороты, голова кружилась. Сколько я пролежал в отключке?
– Откуда мешок с оружием и доспехами? – продолжился допрос.
– Это мои вещи.
– Не морочь голову, Ваня. Рассказывай, чей ты и откуда.
– Из семьи Немира, кузнеца.
– Это где же такой обитает? В городе?
– Деревенские мы. Зырянковские.
Судя по вопросу, человек, который со мной разговаривал, не имел понятия о внутренних делах княжества. Это подняло дух. Легенда могла пройти.
Но не прошла.
– Хочешь сказать, что у подмастерья деревенского кузнеца могут быть Терентьевский нож и щит Афонинской работы? Или скажешь, сам выковал?
– Щит мне Селиверст Афонин подарил! – выдал я.
И прикусил язык. Если спросят, как именно подарил, версия о Немировском подмастерье пойдет прахом. Или придется рассказывать все.
– Хорошо сваливать на человека, о котором все знают, что погиб. – Силуэт надо мной хмуро покачал головой.
– Как?!
– Ушкурники, если почему-то не слышал. И не мог такой скаредный жучара кому-то просто так что-то дарить. Я его знал. Мы с Афонинскими и Терентьевскими дела ведем много лет.
– А вы откуда? – посмел спросить я.
– Еще с тобой не разобрались, – отрезал мужчина. – Вижу, ты парень ушлый, может и был подмастерьем, но спёр дорогих вещичек и сбёг, да болезнь подкосила. Так?
– Нет.
– Вижу, правды не добьемся. Отдать тебя папам?
В ответ на мою заминку человек улыбнулся:
– Так и думал. Предлагаю сделку.
Тон,