Со стороны Тененталь казался необитаемым. Долгое время, Вейдок слыхал где-то, он и был необитаемым. Причина крылась в том, что почти все строения барид обладали особыми, уникальными для каждой постройки свойствами. Волшебство сохранялось и по сей день. Особенность замка Тененталь была такова, что в него нельзя было войти. Это не удавалось ни королям с могучими армиями, ни великим колдунам.
Даниэль Лидс проник в Тененталь и сделал его своей истарийской резиденцией.
– Час поздний, – сказал Таймон угрюмо. – Она нас не ждет.
Он имел в виду Амелию.
– Нас, может, и не ждет, а вот тебя – поджидает с тех самых пор, как вытащила из тюрьмы, – возразил Вейдок. – Сидит и гадает, почему ты еще не у ее ног в ожидании приказаний. Не разочаровывай ее. Постучи в дверь.
– Сам постучи…
Таймон был не в духе, а злился он на Вейдока, потому как тот открыл портал, что называется, спустя рукава: вылетев из него вверх ногами, Таймон ударился головой об колодезный сруб, а сверху на него приземлился сам Великий Магистр. Подначка не сработала.
Они поднялись на крыльцо и остановились у двери. Дверь в Тенентале была одна единственная. Тут висел и молоток, чтобы постучать, но едва Вейдок протянул руку, чтобы взять его, дверь распахнулись перед ним сама собой. За дверью зияла пустота. Темного холл, в котором никого не было. Вейдок оглянулся на Таймона.
– Видишь, приглашение получено. Войдем.
Едва они оказались в холле, сами собой вспыхнули свечи на стенах. Дверь медленно закрылась, преградив непогоде путь в дом, а гостям – путь на свободу.
– Приглашение ли это?.. – пробурчал Таймон.
– Какая теперь разница? – справедливо рассудил Вейдок, отметив, что Таймон вовсе не обеспокоен, а скорее раздражен. Происходящее ему все больше не нравилось.
Холл казался просторным, но лестница, покрытая ковром, привела Великого Магистра и отволшебничка в зал больших размеров. Каменные полы тут порождали эхо шагов, а потолок терялся во мгле над головой. Стены местами прикрывала бархатная драпировка. По всей ширине драпировки висели портреты в рамах из тусклого золота, освещенные светом канделябров. Портреты потемнели от времени, да и в мрачном ночном свете смотрелись жутковато. Вейдок с интересом огляделся. Он пошел вперед, изучая портреты на карминовом бархате.
– Обрати внимание, друг Олли. Родословная Лидс в картинах. Видишь вот этого типа с мужественным лицом и бородкой клинышком? Это основатель рода.
– Кажется, я видал его вживую, – ответил Таймон небрежно. Он стоял, сложив руки на груди, и неприятно озирался. В темноте его глаза начали светиться. Похоже, чтобы видеть темные углы, Олли не требовались свечи.
– Колдун Лид. Жил еще в первом тысячелетии. Сурово выглядит, правда?
– Художник приукрасил его. На самом деле Лид был тощ и сух, как жердь. И до смерти боялся