Свет уже угасал, когда Виксен подняла с земли у своих ног небольшой прибор, взмахнула рукой и нацелилась на пенек слева от себя, силуэт которого напоминал человеческую ногу.
Рабочий день Билла Ферди начался вскоре вскоре после рассвета с того, что он на передвижной торговой палатке – семейство Ферди пользовалось ею совместно с другими жителями деревни, чтобы сбывать излишки фермерской продукции, – въехал в город через Северные ворота и последовал вниз по Голден Мин к Рыночной площади, после чего уже пешком направился к «Душе подмастерья». Жители деревни охотно подвозили друг друга в город и обратно, поскольку не все торговали там каждый день. Ферди чувствовал, что зимой паб приобретал особое значение в жизни Ротервирда, в основном благодаря тому, что только его «Особое крепкое» было способно противостоять суровости сезона.
Лежавшее на коврике у входа письмо могло быть доставлено только лично, поскольку почтальоны так рано не просыпались. И это само по себе уже показалось ему тревожным предзнаменованием.
На плотной официальной бумаге под числом и гербом Ротервирдского городского совета значилось следующее:
Дорогой мистер Ферди!
Мы хотели бы сообщить Вам, что 1 ноября прошлого года в связи с истечением срока у Вас закончилась лицензия на продажу алкоголя и продуктов питания. Бюро по выдаче лицензий не получило никаких заявок на возобновление лицензии. Соответственно, продолжая вести дело после этой даты, Вы нарушаете закон.
Более того, 26 декабря Вы продали два пакета ореховой смеси (лесные и грецкие), просроченной на один день.
В связи с этим Ваша аренда будет прекращена в трехнедельный срок, согласно части 14 (3) (х) (ii) арендного соглашения.
В том случае, если все оборудование и движимое имущество будет вывезено в течение двадцати восьми дней, начиная от сегодняшней даты, и принимая во внимание Ваши прошлые заслуги перед общественностью Ротервирда, всякое последующее делопроизводство будет приостановлено. Если же эти условия не будут выполнены, Вы испытаете на себе всю строгость закона.
Строго говоря, обвинение было обоснованным, однако власти двадцать один год мирились с неорганизованностью Билла Ферди по части административных вопросов, просто высылая ему напоминание в течение двух недель после окончания договора, и Ферди всегда откликался на него. В этом году напоминание не пришло.
Обладая добросердечным характером, он с трудом мог разобраться в темных интригах, которые плелись у него за спиной. Только перечитав письмо снова, он заметил, как странно