– Не мучай лягушку, – сказала мама, – Она же умрет.
Ждать смерти бедной пучеглазки как-то не хотелось. Пришлось спуститься вниз и выпустить ее в лужу у гостиницы.
Картошка в мундире
Вторая половина гастролей оказалась не такой фешенебельной. Мы мотались по своей области и ближайшим окрестностям, по небольшим городишкам и селам. Жить приходилось в жутких гостиницах или бараках с удобствами на улице.
Меня и до этого чем попало накормить не удавалось, а тут наступил период, когда впихнуть в меня что-то, даже ранее привычное, не удавалось.
Я отказывалась буквально от всего. И ела с удовольствием только черный или серый хлеб, посыпанный солью, который был в пшеничном Казахстане в дефиците. Вареную картошку в мундирах и серую лапшу второго сорта, без ничего! В лучшем случае с крохами потертого сыра.
Такими кулинарными пристрастиями я буквально изводила маму. В маленьких городках был не богатый выбор пунктов общественного питания. И если даже вдруг попадалась какая-нибудь столовка, в ней я ничего не ела.
Как-то раз актерам удалось достать полведра картошки. Этот корнеплод, кстати, плохо себя чувствовал в южных краях и в дефиците был частенько. Всем кагалом решили пожарить картошки. Народ бегал вокруг огромной сковородки и буквально исходил слюной. Мама вынуждена была выпросить три картофелины и сварить их мне в кастрюльке кипятильником. Все ели жареную картошку и мурлыкали от удовольствия. Я же с удовольствием уплетала сваренную в мундире.
В августе у актеров наступил традиционный отпуск. В магазинах овощное изобилие. Мама готовила фаршированные перцы, соте из баклажанов, всевозможные щи и борщи. Я питалась серой склизлой лапшой.
У меня был маленький столик и стульчик, и пока мама готовила, я сидела и ела свою лапшу на кухне.
Как-то раз в кухню зашла соседка тетя Клава, жена монтировщика сцены и знатная кулинарка. Увидев привычную картину, кивнула в мою сторону:
– Что? Опять?
– Да, – вздохнула мама, – Ничего не могу поделать.
Тетя Клава призадумалась и выдала по-простецки:
– Опять лапшу жрешь?.. Эх, Варька, будешь жрать лапшу, у тебя жопа воот такая вырастет, в дверь не пролезешь!
Ее грубоватость была совершенно не обидной. Она добавляла ее суровому житейскому облику определенный шарм. Я внимательно посмотрела на нее и отодвинула тарелку.
Больше проблем, чем меня накормить, не было.
Театр (вступление)
Джамбульский театр от Томского отличался как черное от белого. Тут балом правил «змеюшник». Яростное соперничество, интриги, козни и стукачество в этом храме искусства были нормой.
Наверное, если бы Станиславский в свое время не написал свою знаменитую «Этику» или кодекс поведения актера, которую изучают как первую и главную книгу в каждом театральном училище,