Мы лазали по деревьям, играли с мальчишками в догоняшки, в прятки, в войнушку. Если становилось жарко, можно было плюхнуться в арык с водой. Благо сеть арыков опутывала весь город и каждый дом в микрорайоне. Искупавшись, загорали на горячем асфальте и вновь куда-то бежали.
– Айда задетдом! – раздавался клич и все с улюлюканьем и криками апачей мчались за дом.
Я думаю, что выражение «задетдом» образовалась от словосочетания «сзади дома», которое слилось в понятное всем детям обозначение территории.
Там росло много деревьев и раскидистый тутовник. На нем удобно было строить себе домики из картонных коробок, которые всегда можно было найти около магазинов. Возле нашего дома их было три. Перед ними была приличная заасфальтированная площадка, на ней мы любили играть в «краски».
– Я монах в синих штанах, в красной рубашке, в сопливой фуражке – кричал водящий.
Ведущий у него спрашивал:
– Зачем пришел?
– За краской.
– За какой?
И водящий называл любую краску. Все участники до этого загадывали себе цвета. И если монах угадывал, «краска» срывалась с места и убегала. Если ее догоняли, то уже монахом становилась она.
Или играли в «цветы». Каждый загадывал себе цветок. Нужно было четко запомнить, что кто загадал. Ведущий начинал:
– Я садовником родился. Не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме розы.
– Ой, – отвечала быстро Роза.
– Что с тобой?
– Влюблена.
– В кого?
– В Ромашку.
Тут уже Ромашка должна была быстро ойкнуть и назвать другой цветок. Если у кого-то тормозила соображалка, то он становился садовником, и игра начиналась сначала.
Возле магазинов частники каждый день разворачивали торговлю арбузами. К вечеру всегда у них оставался какой-то неликвид. Или покупателям не нравился замятый арбузный бок или он оказывался надтреснутым. Такой непроданный товар отдавали нам. С победным кличем и добычей все мчались «задетдом».
Там у нас был жертвенный камень. Он чем-то напоминал пирамиду с острой вершиной. Об нее арбуз раскалывали на огромные куски и все с удовольствием лопали. По животам стекал розовый сок. А вся территория вокруг камня была усыпана арбузными косточками.
Прикончив арбуз, мы мчались окунуться в арык. И снова бежали играть на площадку у магазинов.
Вечером все собирались на лавочке и рассказывали в темноте страшные истории. При этом все дружно хохотали и корчили рожицы, изображая мнимый страх. Сидели до глубокой темноты бархатной южной ночи пока с балконов не начинали раздаваться трели:
– Таня, домой!
– Света, домой!
– Нина, домой!
– Лена, домой
Моя мама тоже звала меня с балкона.