Над выпуклой гладью которых
Широкой рекою – ветер.
Чересполосица туч белёсых,
Лиловых и розовых даже
Ровно подстрижена ветром,
Просвечивает в разрывах
То синь, то бледная зелень.
От кашки душист, темно-зелен
Травяной ковёр под ногами,
Прилечь на него, и ветер
Будет выше, и станет тихо.
Снаряд
Глаза сковало многоточье
На солнце замерших цветов,
Их свет открытый, непорочный
Меня за всё меня простить готов,
Но мимо них шагают ноги
В автоматизме суеты,
Я прохожу фальшиво строгий,
Себя лишая красоты.
Я, из-за недостатка воли
Неуправляемый снаряд,
Вновь мимо цели, с чувством боли
Несу влюблённости заряд.
Зеркало
Тучка переменчивая,
И немного вздорная
Медленно, доверчиво,
Тишине покорная,
Проплыла на озером,
Отразилась в зеркале.
Белая в розовом,
В зеркале, в зеркале.
Тонкая зелень
Падают с крыши последние капли —
Дождь отшумел, затих.
Реже и реже от капель вздрагивают
Листья – последний штрих.
Серое небо светлее, светлее,
Птицы слышней, слышней.
Шторами светится тонкая зелень
В легких узорах теней.
Подоконник
Туч надвинулась низкая тяжесть,
Полумраком наполнила дом,
Подоконника белая плоскость
Потеплела, приблизилась вдруг.
На окне плотным пурпуром вспыхнул,
Переполнился внутренним светом
В интерьере, как в раме, цветок.
Спокойствие – неслышный дождь…
Спокойствие – неслышный дождь,
Ненужность – улицы пустые.
Легко и ясно сквозь озноб,
Шаги, шаги, шаги простые.
Асфальта лента, лужи, пруд —
Пустые, светлые провалы,
Клочки небесной седины,
Разбросанные как попало.
Меж ними мокрой чернотой,
Как островки средь океана, —
Осколки плоскости земной,
Деревья, крыши, люди, камни.
Большой до неправдоподобья,
Как на каналах корабли,
С горы спускается автобус,
И мимо брызгами пылит.
Поле
Желтая площадка скошенного поля,
Далеко и низко – рощи купола,
Брошенный небрежно через поле пояс
Зеленью дороги замер до утра.
Всюду неподвижность и объемов четкость,
Всё вокруг застыло зеркалом пруда,
Как мое сознанье памятью о чем-то
В медленном теченьи мыслей в никуда.