Он от прадеда слышал, а я – от него,
А потом – от отца и от матери; все
Знали эту легенду далёких времён,
Как на греков ходил князь Олег воевать.
Много войску он взял. И славян, и древлян,
И варягов, и чудь, мерю и полян…
(Наш Учай был мерю, до того, как осел
На марийской земле)… А Олег вместе с тем
Взял и радимичей, да ещё северян,
Взял и кривичей тоже, и вятичей взял,
И хорватов с дулебами взял он в поход,
И тиверцев, которых в народе ещё
Толмачами все звали. Их тоже он взял.
Я запомнил названия этих пленён,
Так как дед мой мне часто о них говорил.
Много знал он историй об этой войне…
Достославные эти народы Руси
Греки Скифью Великою звали тогда.
С этим войском на греков пошёл князь Олег.
Он две тысячи крепких собрал кораблей,
Ну а воинов было уже и не счесть.
Конных много, а пешим уж нету числа.
В корабли всех коней погрузили они,
И провизию взяли на дальний поход;
Сели воины все. Так и тронулись в путь.
Долго шли корабли по спокойной воде.
Так к Царьграду пришли. Видя скифов вокруг,
Греки заперлись в городе крепком своём.
Стали думать: что делать теперь, как им быть.
А Олег вышел на берег с ратью своей,
Перед городом встал у тяжёлых ворот.
Но Царьград скифам крепких ворот не раскрыл.
Взять же силой Царьград – много сил потерять.
Стал в Царьградских окрестностях князь воевать,
Чтобы греков войною своей устрашить.
Много было тогда разорений, убийств.
Много сжёг он церквей и домов, и палат.
Силой скифов, как пыль от копыт скакуна,
Греков головы падали сотнями с плеч.
Кто сдавался им в плен, тем не лучше судьба:
Всех безжалостно рушил жестокий булат.
Бедных женщин, детей, если брали вдруг в плен,
То насилие, муки их ждали, и смерть.
Никого не щадила Великая Скифь.
Тут пленённых мечами секли на куски,
Похваляясь товарищам силою рук.
Так мясник рубит туши коров и свиней.
Там стреляли из луков упругих по ним,
Ставя вместо мишени. Стараясь ещё
Сердца чтоб не задеть, чтобы дольше карать
Грека пыткой, чтоб адскую муку узнал.
Дети так развлекаются, мучая птиц.
Для других же пленённых – другая судьба,
Да не лучшая. Сильно израненных, их
В море с кручи толкали; изранив же так,
Чтобы выплыть они уж потом не могли.
А кого и конями топтали в пыли,
Так, что с грязью мешались их кости, тела.
Много, много злодейства творили тогда
Грекам русичи. Что же, так, впрочем, всегда
Все враги поступают, друг другу во зло.
Только сколько бы зла не творил им Олег,
Греков он не заставил ворота открыть
У Царьграда. Закрыты стояли они,
Молчаливо взирая на беды вокруг.
Уважение