Черт, ну почему ей вечно надо за кого-то волноваться? Сначала с Марком пооткровенничала, подставив его под удар, теперь Кари под угрозой… Можно бы, конечно, сказать или сделать что-то, в корне противоречившее принципам метаморфа (знать бы эти самые принципы!), но портить отношения не хотелось.
Было в парне нечто такое… надежность, наверное… что добавляло уверенности хотя бы в ближайшем будущем, а его незаконченное ученичество отодвигалось куда-то гораздо дальше второго плана. Зря Лин смотрела ему в глаза, зря… Жаль, изменить ничего нельзя. На ум услужливо пришла подходящая цитата, мол, мы в ответе за тех, кого приручили. Но кто ж знал, что он приручится так быстро?..
Кстати, она уже вспомнила все о своем мире. Все, кроме себя. Там были машины и Интернет, спутники и ядерная бомба, многомиллионные города и электричество. А девушки по прозвищу Лин не было!
Самое же страшное заключалось в том, что реальность происходящего почти не вызывала сомнений. И навязчивая идея понять, кто она на самом деле, ничуть не слабела. Наоборот, теперь это была цель. Если только «ее» мир существовал… А игра в жизнь все больше приобретала свойства настоящего бытия. Чужого бытия!
Смирившись с неизбежным бодрствованием, Лин устроилась поудобнее и… уснула.
Неприятность пришла в виде хмурой служанки, которая на рассвете влетела в незапертую дверь и громовым голосом осведомилась, требуются ли ее услуги.
– Стучать здесь не принято, да?
В ответ женщина вручила «Ее Высочеству» какой-то сверток, приказала немедля надеть хламиду и сандалии, а затем следовать к Храму.
– А что насчет завтрака?
Служанка сообщила, что император посоветовал не кормить утром принцессу «для улучшения цвета лица», и степенно вышла с тем же недовольным видом.
Лин развернула сверток и поняла, что имел в виду «папочка», бросая странные угрозы.
Хламида оказалась белоснежным широким халатом. К ней прилагалась записка – вырванный откуда-то кусок рукописного текста: «…паломники подходят к Озеру Очищения в белых одеждах, сотканных изо льна, выросшего в Год Жизни, что символизирует их готовность оставить позади все мирское и приобщиться к храмовым таинствам. По очереди они приближаются к воде: мужчины справа, женщины слева. Достигнув кромки воды, паломники сбрасывают одежду, дабы не осквернять священное озеро творением рук человеческих, и медленно идут к противоположному берегу, где слуги…», на обратной стороне приписка: «Меня не интересует, как нравы твоего мира соотносятся с нашими обрядами. Имея наглость угрожать императору, будь готова к последствиям. Учти: Грайт очень суеверен, его устроит лишь истинное чудо. И не стоило безродной девке грубить эльфу, он мог повлиять на твою судьбу…» – вот так, коротко и по сути.
Грубить? Ах, это… В день