– Почему черное все?
– Потому что космос черный.
– Неправда, в таймфаге весь… весь переливчатый! А черный… Черный я боюсь. Я ненавижу черный…
– Я знаю. Но надо привыкать… К тому же дело не в самом черном цвете. Ты справишься. Не бойся. Знаю я, что Империя тебя пугает. Я берег тебя от этого, сколько мог. Но ты должен теперь узнать. И не от чужих… Юмушка, мальчик мой родной, в школе ты должен пользоваться собственным именем. Да, имя тяжелое. Думаю, его ты в глубине разума помнишь. Да?
Юм окаменел. Не дождавшись ответа, Дед спросил:
– Юм, ты так боишься Дракона. Всего созвездия, Сташа. Еще чего-то. Боишься, терпишь, скрываешь… Кому-кому, а тебе этого смешно бояться, ведь ты Юмис, ты – будущее Империи, ты – сердце ее уже сейчас…
– Я сам не понимаю, – каменная кора на Юме треснула и развалилась. Он испуганно вздохнул и вздрогнул от своего же вздоха. Как трудно быть живым. Вдруг – на пальце у Деда кольцо с черным резным камнем, и мир, сорвавшись, замельтешил вокруг кусочками мозаики и внезапно, с ударом тугого холода, сложился в понятную страшную картинку: – Что вам от меня надо… Погоди… Погоди, я понял… Ой, какой я дурак… Ты правда Дед мне, но ведь ты еще – Ярун Дракон! А мой врач, он… Он – Кааш Дракон, брат моего… А Ние… Тоже Дракон…
– Да. У нас у всех это чертово прозвище. И мы… Та еще порода. Ну и что, Юм… А ты – Юмис Дракон.
– Всего-то, – усмехнулся Юм. – Как просто и красиво звучит, правда? А на самом-то деле… На самом деле это… – он сорвался на крик: – Я не хочу!! – и сразу заткнул себе крик поглубже. Спокойно сказал: – Не хочу. …Не буду, – шепотом добавил: – А сын твой – Сташ… Он – настоящий, да? Ох, я ведь знаю, что это значит. Я все знаю. Он Дракон… Черный… И я – его крови, но это – ерунда, космос – вообще ерунда, пусть, я возьму, я даже Сеть возьму, я все смогу, но… Я не могу другое, что я – его сын, что тут, в жизни он… Он – черный… мой черный человек… потому что… Я виноват, я убил свою…
– Юм! – перебивая, закричал Дед. – Нет!
Юм бы сорвался с места, промчался сквозь темные комнаты и мелькающие страшные миражи своих воспоминаний – но мертвой тяжестью и темнотой налилось тело. Он стиснул себя, обхватив руками грудь, чтоб не так больно колотилось сердце, сильно зажмурился, чтоб в глазах не темнело – ну, и куда бежать? Разве можно спрятаться?
А вот и можно. В самого себя.
Когда Дед зачем-то подхватил его на руки и притиснул к себе, Юм негромко и совсем спокойно спросил:
– Я – теперь Дракон, как ты и Сташ?
– Да, но если б еще только Дракон, – растерянно ответил Дед. – А то ведь Дракон Астропайос… Кусок космоса, как ты говоришь. Ты – наследник, преемник Сташу настоящий.
– Я не хочу, – сообщил Юм и отвернул лицо от непереносимого взгляда Деда, скрывая неровную и тяжелую дрожь. – Это трудно. Это правда не снять с себя?
– Нет.
– Жаль. Спасибо, что дал мне побыть человеком.
– Что