– У беременной кошки придётся и матку удалять! Стопудово! С маткой операция будет гораздо дороже!
«Стопудово! А-ха-ха! Чёткий базар!», – ироничный голос звучит в голове вперемешку с хохотом.
Благодаря обоюдному жаргону разговор обретает некую таинственную интимность. Вероятно, это и значит «Будь проще, и люди к тебе потянутся».
– Да что бы Вы там себе не думали, а за мной целых десять лет охотились все более или менее приличные кавалеры. И я знаю, что отвечаю Вам правду, и можете дальше думать себе, что хòчите, – её интонация дружелюбная и напористая одновременно.
Даже не сомневаюсь, что ассортимент охотников был довольно широкий. Возможно даже, добыча не особо быстро от них и убегала.
– Так что Вы решили? – спрашиваю, всё ещё надеясь вернуться к теме разговора.
Женщина бросает взгляд в прайс и, сделав губки бантиком, детским голоском говорит:
– За такие деньги я на операцию не согласная.
«Прямо как на рынке», – посмеивается внутренний голос.
Объясняю, что есть и более дешёвые варианты, но при этом и сопутствующие материалы хуже, и наркоз другой.
– А скажите мне, добрая доктор, – взгляд женщины становится заинтересованным и проникновенным: – Замужем ли Вы сами?
Похоже, разговоры о постороннем помогают ей принимать иные решения.
– Нет, – отвечаю ей, осознавая, что этим закручиваю новый виток рассуждений о жизни. О моей личной жизни.
– А хòчите сделать себе счастливую жизнь, а всем больную голову, так я научу Вас. И можете не благодарить меня даже, хотя мне это будет и приятно, – на лице появляется улыбка Моны Лизы, как если бы та имела двойной подбородок, щёки с пунцовым румянцем и ярко-накрашенный розовой помадой рот. – Секрет этот называется борщ.
– Давайте сделаем кошке хороший наркоз и наружные швы, – я возвращаюсь к изначальной теме разговора, перебивая её. – Так будет и для кошки хорошо, и для Вас дешевле.
Слушать про борщ у меня банально нет времени.
«Как и на личную, впрочем, жизнь», – звучит внутри продолжение фразы.
– Наружные? – удивлённо вопрошает женщина, склонив рыжую голову набок. Наконец-то речь зашла об операции, а не о борщах!
– Ну да. Придётся, правда, прийти повторно, чтобы их снять, через две недели. Тогда я с удовольствием выслушаю и про борщ тоже.
«Приходите в чужую смену», – параллельно звучит в голове.
Женщина ненадолго задумывается, согласно кивает, елозит на стульях и со второй попытки встаёт.
– Ну так я Вам в следующий раз про борщ и расскажу, – медленно кивает она, поворачивается и огромной субмариной движется на выход, выловив взглядом Иру. Ущипнув её за тощее межреберье, она любвеобильно желает: – И главное, шоб вы кушали по расписанию! Хорошего человека должно быть много!
После её ухода, Ира несколько секунд потрясённо смотрит на дверь, приложив руку к рёбрам. Прыскаю в кулачок.
Согласилась