– Тебе не напоминает это всё какой-то пансионат? – спросила жена, делая попытку раздвинуть шторы. – Планировка странная. Как будто этот этаж специально делался, как гостевой. А может тут у них так принято… какое-то всё не настоящее.
– Ты буквально озвучила мои мысли. Мне тоже, мягко говоря, не всё понятно. Очень на заводскую самодеятельность смахивает. Что здесь не так?
– Не знаю. Что – то случилось у них. И случилось буквально… совсем недавно. Такое впечатление, что Петрович ещё не оправился от чего-то такого… от какого-то события. Тут ещё мы на голову.
– Попробую что – нибудь узнать.
Я позвонил Валере. Он очень долго не брал трубку, а когда ответил, то дружелюбием в его голосе не пахло.
– Чего?
– Рад, что ты ответил, – как можно ласковее проговорил я. Вторую фразу я произнёс его интонацией. – Какого хера орёшь?!
– Ты по делу?
– Нет, блин, кроссворд разгадываю! Конечно по делу. Что произошло? Только не ври! Запашок от вас дотянуло, аж до Чехии. Говори.
– Петровича видел?
– И видел и слышал. Не юли.
– Охоту на нас открыли… гадство! Тут, блин, мотаются все туда – сюда… я в больнице. Короче, такая нездоровая байда…. Дом Лесника помнишь? Ну, так нету его больше. Спецы работали. Дом разлетелся по округе на километр. Воронка, блин, дна не видно…. Закрыла дверь, бл…! Иди на хрен со своим шприцом! Что я говорил? А, да, воронка…. Зеню теперь тоже не видно… его, вместе с домом, по всей округе… Лесник в гараже был… у него сейчас левой руки нету… совсем, нету… ещё четверо пацанов где-то пылью выпадут, после взрыва…. Такой вот праздничный салют из Зени и пацанов… сука!!!
– Что теперь делать?
– Я тебе что, Нострадамус? Я не могу предсказывать. Леснику семьдесят четыре летом было, а когда операцию делали под общим, врач, мудило, говорит, что состояние его стабильно тяжёлое. Понял? Откуда мне знать, что делать? Если Лесник не выберется из комы – нас по одному переловят…. Я, братик, ни хрена не знаю…. Ты, это… сам не попади ни во что… хоть ты не попади….
– Попробую. Валера, а когда это… ну… понимаешь?
– Позавчера. В половине пятого вечера, а что?
– Нет, ничего. Я могу чем-нибудь помочь?
– Ты за полторы тыщи километров отсюда, блин! «Я могу чем-то помочь?» – передразнил меня Валера. – Выступи по радио и скажи, чтобы нас не трогали.
– Ну, всё-всё! Будем теперь жить по обстоятельствам. Береги себя!
– Лады, давай! Ты… это… звони хоть иногда….
– Добро, пока!
Ну, как вам новость? Как в кино говорят – «убойная». Вот, значит, чего Петрович такой неестественный. Все дела Лесника на него свалились, все заботы и вся ответственность. А её, ответственности, столько, что табун лошадей подавится. Там же, у Лесника, деньги, недвижимость, люди, связи, обещания, сделки, крышевания, мировые разборы, стрелки – белки –