Когда он в следующий раз пришел в себя, была уже ночь. Лева решился выйти на улицу, потому что был очень голоден. Он поймал на помойке бродячую собаку. Он никогда в жизни не чувствовал себя так странно и так мерзко, но кровь оказалась вкусная.
Потом он забился обратно в квартиру и сидел там, дрожа от страха и не понимая, что с ним происходит.
Так он провел несколько дней. Он никого не убивал – только животных. Он решил, что у него хватит сил выйти к людям – попробовать хоть что-то из своей разрушенной жизни собрать воедино.
Едва дотронувшись до руки Серхио, он понял: они одинаковые. Существа одной физической природы.
Я знаю, о чем он: мы в самом деле определяем «своих» по одному прикосновению.
Дальнейшее мы знали: он прошел в зал, и там самообладание покинуло его. Он даже не заметил, как убил девушку – все произошло будто само собой.
В этом месте Серхио, который вертелся на диване со все возрастающим раздражением, куря сигареты одну за другой, хмыкнул и сказал:
– Кстати, твое первое убийство о многом говорит. Например о том, что ты в глубине души никогда не был настоящим геем. Мы не можем устоять только перед тем, чего действительно хотим. Был бы ты геем – убил бы какого-нибудь парня.
Влад, слушавший их беседу сидя в кресле у окна, в этот момент бросил на Серхио взгляд из тех, что теоретически могли бы убивать. Я хорошо его понимаю – иногда мой старый друг переходит все границы в своем цинизме.
Лева посмотрел на Серхио глазами влажными и печальными, как будто хотел намекнуть, что сексуальная ориентация теперь – самая малая из его проблем.
А потом спросил едва слышно:
– Что со мной теперь будет? Вы убьете меня?
Я поспешила вмешаться, перед тем как Серхио успел сказать еще что-нибудь ободряющее и тактичное:
– Конечно, нет. За что? Если ты не заметил, мы много усилий потратили, чтобы скрыть твое преступление.
Серхио добавил с досадой:
– Кроме того, кретин, тебя нельзя теперь убить.
Мне показалось, или он сделал странную паузу – словно заминку – в этой фразе?
Мне показалось, или Влад настороженно поднял голову, услышав эту фразу?
Наверное, показалось.
Я знаю, что Серхио лжет – убить одного из нас можно, мы с ним убивали себе подобных… Одного из нас. И я знаю, что Владу это тоже известно. Но я также знаю, что Серхио не мог всерьез об этом думать, – и знаю, что Влад понятия не имеет, в чем способ заключается. Но с чего бы моему возлюбленному интересоваться этим? Его не должны касаться все эти ужасы…
Серхио меж тем сделал над собой усилие и подавил раздражение. Он с минуту оценивающе смотрел на Леву, который уныло созерцал мой пушистый светло-серый