Луковица почесал в затылке:
– Шишкин у нас больной на всю голову. И на остальные места тоже!
Выбежав из «Ставропольского этапа», я обнаружила подростков, которым от силы исполнилось тринадцать. Они сидели на каменной ограде у здания, где располагалась редакция, и пили из пластиковых стаканчиков водку. Закусывали школьники зеленым луком и редисом.
– Отправьте меня на Марс! – заорала я. – Я не выдержу больше ни дня в этом городе!
Подростки посмотрели на меня озадаченно и быстро спрятали бутылку.
Вереница сумбурных происшествий начинала утомлять. Навязчивое чувство, что я и люди, живущие здесь, – с разных планет, не покидало.
На остановке рядом с парком я вытащила блокнот и принялась писать:
Иногда мне кажется, что я и дня больше не вынесу. Ничего мне не нужно. Думаю, зря люди не обмениваются мыслями. Если встретите счастье, скажите ему, как найти меня.
Не люблю этот город. Не люблю его парки, дома и людей.
Очень душно. Нет, это не из-за солнца. Его энергию я пью с радостью. Мне тяжело, оттого что моя душа не принимает этого мира.
В другой реальности живут смерть и страх, там опасно, но люди там лучше. Здесь суета, ханжество и злоба.
Человек может наполнить себя любовью или злом. Он лишь сосуд. Пустоту надо заполнить. Но почему люди так часто выбирают зло?
Раздался звонок мамы:
– Я на Нижнем рынке. Будем искать новое жилье.
Успокоиться помогли дыхательные упражнения из йоги. Я медленно вдохнула и выдохнула, а затем все ускоряла вдохи и выдохи, отчего мыслей в голове стало меньше, а кровообращение усилилось. Этот метод был вычитан мной в детстве из книги советского специалиста по Индии Верещагина.
Сердцебиение удалось нормализовать, и я отправилась на Пятачок – где толкались и орали маклеры, предлагая арендовать квартиры, комнаты, подвалы и чердаки. Там, в толпе, мы простояли два часа. Никто не хотел брать к себе на проживание беженцев, никто не верил, что они когда-нибудь найдут работу и смогут расплатиться. Две пожилые женщины решили вызвать милиционеров, чтобы те забрали нас в участок.
– Вы в платках, – на разные голоса повторяли они, – чеченские бандитки!
Мама на их слова реагировать не стала, а я заявила:
– Да, я чеченка, вызывайте милицию.
Спасла нас Любовь Андреевна.
– Русские они! Просто из Чечни приехали, а там мода такая – платки. Кто без платка, тому секир башка. Поняли? Оттого и носят. Девчонку я у себя хочу прописать, если они деньги найдут. Кому еще что-то непонятно?
Судя по тому, что кудахтанье вокруг нас моментально стихло, Любовь Андреевна на криминальном пятачке пользовалась нешуточным авторитетом.
– Откуда у них деньги? – недоуменно спросила одна из русских женщин, предлагавших до этого