Мы продолжили стоять: я молча, а мама – рассказывая об ужасах войны.
– Хватит! – наконец перебил ее начальник. – Какого хрена вам от меня надо?!
– Паспорт! – Мама покраснела.
Нам всегда бывает неловко за грубое поведение других.
– Паспорт? – нахмурился начальник паспортного стола. – При чем здесь я?
– Притом, – встряла я. – У нас нет своего жилья в Ставрополе, нет регистрации, мы прописаны в доме, который из-за боевых действий превратился в руины, там все этажи сложились гармошкой! Мы не можем купить себе даже туалет вместо жилья, чтобы прописаться в нем: такой мизерной была компенсация за квартиру в Грозном. Но мне нужен паспорт, иначе меня не берут на работу! Мы не можем вернуться в Чечню, из которой еле ноги унесли живыми…
– Хм, – раздалось в ответ.
– Если вы дадите письменное разрешение, то дочке обменяют паспорт, – подсказала мама. – Нет у нас денег! Будьте человеком!
– А жилье и прописка у вас есть?
– Нет! Бездомные мы!
– Не морочьте голову! – возмутился начальник. – Купите дом, пропишитесь, тогда и приходите. А если вы нищие, так решайте свои проблемы в другом месте. Например, поезжайте обратно в Чечню.
– Спасибо! – Мама манерно поклонилась. – Вы нам очень помогли! Как все государственные службы в этом городе. Остается только повеситься.
– Или купить прописку, – вырвалось у служителя власти.
– Это как? – спросила я.
– Прописаться у кого-то за деньги! Идите уже! Вы отвлекли меня от перекуса!
Мы оказались за дверью. Мама пнула лежащую на боку кадку с засохшим растением и обматерила начальника. Беспорядочная очередь испуганно откатилась в сторону.
На улице нас ждал дождь со снегом.
Мать закурила, ее трясло от злости.
– Не кури! – попросила я.
– Пошла ты! – огрызнулась мама.
От паспортного стола до рынка было рукой подать. Вокруг петляли улочки частного сектора, и поблизости располагалось адвокатское бюро, в котором работал юрист-мистик Леонид Игнатович. Здесь же ютились бомжи и попрошайки.
Мы быстро удалялись от паспортного стола и уже завернули в переулок, ведущий к торговым рядам.
– Подождите! – Звучный голос заставил нас оглянуться.
По тротуару за нами бежала немолодая женщина. Она так быстро перебирала толстыми короткими ножками, что создавалось впечатление, будто она не идет, а катится, словно колобок.
– Мы знакомы? – удивленно спросила мама.
Дама в куртке с воротником из чернобурки поправила на голове шапку и сверкнула золотыми зубами:
– Конечно знакомы! Я – Любовь.
– Отчаяние, – представилась мама и, показав на меня, добавила: – А это – Грусть.
Дама засмеялась:
– Любовь