Потому едва ли удивительно, что во второй половине столетия на острове произошли два массовых восстания рабов. Десятки тысяч мужчин, женщин и детей были проданы в рабство в ходе сицилийских войн третьего столетия, еще десятки тысяч пополнили ряды рабов на материке в следующем столетии. Эллинистический Восток находился в состоянии хаоса. «Справедливое» и мирное разделение территорий среди полководцев Александра Македонского осталось в прошлом; Малая Азия, Египет и Сирия были охвачены династическими войнами. Это означало множество пленных, жертв войн и политических дрязг, и значительная доля этих пленников, вместе с их семьями, доставалась работорговцам, после чего о них никто больше не слышал. Поскольку на Сицилии стабильно развивалось сельское хозяйство римского образца, на здоровых и крепких рабов здесь существовал устойчивый спрос.
Рабское население острова в итоге сделалось опасно многочисленным, однако до поры не доставляло властям особенных забот и хлопот. Не будем забывать, что массовые бунты тогда случались крайне редко. Почти по определению рабы – заклейменные, подвергаемые телесным наказаниям, зачастую скованные друг с другом, – постоянно пребывали в угнетенном состоянии духа, а условия, в которых они содержались, практически исключали возможность переговоров между общинами и планирования восстаний. С другой стороны, следует помнить, что многие из тех, кто высаживался на Сицилии, были людьми образованными и большинство из них говорило по-гречески. Порой, ведомые горьким отчаянием, они брались за оружие.
Первое восстание началось, насколько можно судить[34], в 139 году до нашей эры во владениях некоего Дамофила Эннийского, который, как пишет Диодор, «старался превзойти персов роскошью и обилием блюд на своих пирах»; его рабы, должно быть, измученные бесчеловечным обращением, решили убить своего хозяина. Прежде чем выступить, они обратились за советом к рабу-сирийцу по имени Эвн, который, по общему мнению, владел магическим даром, – во всяком случае, обладал пророческими способностями. Благословят ли боги, спросили они, на подобное дело? Ответ Эвна оказался настолько категоричным, насколько любой из рабов мог пожелать. Эвн лично пришел в Энну в сопровождении около четырехсот собратьев-рабов; убийства, насилие и грабежи длились несколько часов. Дамофил и его сварливая жена Мегаллида находились в это время на сельской вилле, но их быстро доставили в город; землевладельца убили сразу, а его жену отдали ее собственным рабыням, которые ее пытали, а затем сбросили с крыши. Эвна тем временем провозгласили царем, и он объявил царицей свою любовницу (и бывшую рабыню).
После этого восстание стало распространятся со скоростью лесного пожара. Некий Клеон, киликийский пастух из местности близ Агридженто, привел к Эвну 5000 соратников; вскоре рабы двинулись на Моргантину, а потом