– Ну, я испортил не обе, а только одну туфлю, – заспорил с ней Эдвард, еле сдерживаясь от смеха.
– Ты еще и смеешься? – возмутилась Наташа и неожиданно прыснула.
Оба захохотали, и Эдвард снова обнял ее.
– Мы сильно опозорили твою семью перед вашими знакомыми? – спросила она, показывая глазами в сторону стоящих на краю бассейна гостей.
– Нормально все, – махнул Эдвард рукой, – ну, что, мир? – посмотрел он на нее.
Она подозрительно покосилась в его сторону.
– Малышка, клянусь, я больше ничего не буду против тебя замышлять, – Эдвард положил себе ладонь на грудь, – у тебя слишком много союзников в этом доме, – он засмеялся, – ну, мир?
– Мир, – кивнула она, – давай мизинец.
Они зацепились пальцами, и Наташа начала, – мирись, мирись, мирись, и больше не дерись…
– А теперь давай выберемся и пойдем есть вкусный торт, – одной рукой Эдвард подхватил ее мокрые, и от этого неподъемные, юбки, другой приобнял за талию и подтолкнул к ступенькам бассейна.
– Что, снова торт? – напряглась Наташа.
– Я заказал два торта. Не переживай, второй самый настоящий и очень вкусный, – объяснил ей Эдвард.
***
Через пять минут они присоединились к гостям. Наташа не стала мыть и сушить волосы, она просто свернула влажные локоны в узел на макушке и заколола его шпильками. Платье она выбрала светлое, приталенное, с широким темным поясом. Получилось просто и элегантно. Эдвард надел темную рубашку и светлые брюки. Еще он умудрился втиснуть свой стул между Наташей и Джейсоном и нагло уселся рядом с ней. Весь оставшийся вечер он ухаживал за Наташей, наливал ей шампанское, подкладывал на тарелку фрукты и сладости и постоянно что-то рассказывал. Она живо принимала участие в диалоге, и весь вечер они смеялись.
– А хочешь узнать правду? – внезапно спросил он ее.
– Ну?
– Я не хотел пачкать тебя кремом, – признался он, – ты классная девчонка, и очень мне нравишься.
– Но ведь испачкал?
– Я заказал торт еще неделю назад, – пожал плечами Эдвард, – надо было с ним что-то делать. Хотя я бы с большим удовольствием подшутил так над Джейсоном.
– О-о-о, не надо про него вспоминать, у меня до сих пор заложены уши, – простонала Наташа.
– Да, малыш Джейсон редкостный тупыш, а маленький он был вообще несносный, кляузничал на нас взрослым, мы с братом всегда над ним подшучивали.
– А ты хочешь правду? – спросила Эдварда она.
Тот кивнул.
– Однажды я случайно оказалась в библиотеке и услышала твой разговор с каким-то Рони. Ты назвал меня серой толстой мышью тридцати лет, и мне очень захотелось тебе чем-нибудь двинуть по голове, – оба засмеялись.
– Ты на самом деле ужасно выглядела в тот вечер,