– А вы знаете, господа, мне нет дела до ваших покойников. Коли кого и привозили, так в покойницкую и скидывали. Им, покойникам, там самое место.
– Позвольте, однако ж, в отношении появления того покойника ведётся следственная работа. Из-за этого дела приехал сам господин надворный советник Толмачёв! И дело сие под патронажем самого… – тут Модест Павлович подбородком указал на портрет императора Николая Второго, висевший над креслом чиновника.
– Оставьте, господа, Что ОН, – коллежский асессор попытался повторить жест подбородком, но толстая шея не дала голове повернуться к портрету, – мне сделает? Приедет, как ваш господин Толмачёв, и бранить станет? Ему, как и всем, ровным счётом никакого дела нет до нашей губернии.
– Ваше вольнодумство может иметь скверные последствия. А расследование….
– Послушайте, – перебил штаб-ротмистра Турчинов, – что вы мне тут про расследование талдычите? У меня у самого расследования каждый день, и отвлекаться на привозных покойников мне недосуг. Вот, извольте полюбопытствовать!
Чиновник извлёк из папки, покоящейся на самом краю стола, несколько листов.
– Эти жалобы получены третьего дня. Ну, хоть эта – рабочим Дунаевым и другими сваливается навоз у паровой мельницы, принадлежащей И.А.Россомахину. Далее. У казака Синцова неизвестно кем похищен тулуп. Каково? Вот, полюбуйтесь ещё – У обывателя Зубова также похищен тулуп, стоящий аж сорок рублей. Следующее – у обывательницы Евдокии Антроповой Рыковой украдены разныя домашние вещи, на сумму сорок рублей. Те же сорок рублей. И кражу совершила прислуга Рыковой, по имени Анастасия. Фамилия неизвестна. А со вчерашними жалобами вас ознакомить? Хе-хе-хе, – как-то совсем уж не к месту захихикал чиновник, умудрившийся, сие хихикание, совершить отвратительно.
– Мне, господа, надобно вести следствие по жалобам живых, а вы мне предлагаете запоминать покойников. Мне нет дела до них.
– Нам следует удалиться, – прошептал Кирилла Антонович другу.
– Да, следовало бы сюда вовсе не приходить, – таким же шёпотом ответствовал Модест Павлович. А в голос сказал.
– Нам, ваше высокоблагородие, пора. Честь имеем откланяться!
– Погодите, господа! Вот… вы торопитесь уйти, а я только что помочился себе в штаны. И никому до этого нет дела. Никому….
Словно по команде друзья покинули кабинет, а затем и здание управы, оставив его обитателей заниматься любимым делом – одного мочиться в собственные штаны, а другого гонять саблей пролетающий мимо мусор.
* * *
– Вроде бы и Русь та же, что и у нас дома, а действительность совсем уж иная. Вы, часом, не знаете, как вот это, – штаб-ротмистр развёл руки в боки, словно пытаясь охватить ими улочку, по которой они шли, весь Верховажский Посад, всю Вологодскую губернию и, чего греха-то таить оставшуюся, опосля перечисленного земельного удела, Русь.
– …вот это всё может уживаться и, даже, каким-то манером процветать?! Кто наряжает