– А тебе что, больше всех надо?! – огрызнулась скандалистка. – Тоже мне, честна вдова – перед каждым задом вертишь и с любым готова!..
Вывести из равновесия Алёну ей не удалось. Та и бровью не повела, только почти ласково промурлыкала в ответ:
– Лушка, я ведь сейчас вся вылезу, – и сделала вид, что собирается выйти на улицу.
Баба мгновенно метнулась ко входу в неприметный проулок и завизжала уже с безопасного расстояния:
– Кончанские! Чтоб вам всем! Бабы – потаскухи, мужи – полудурки, а над всеми Бурей!
– Хрр… – раздалось вдруг с подворья, где принял мученическую смерть кабанчик. Судя по запаху, его уже палили.
Лушка мгновенно заткнулась на полуслове и стремительно, как крыса в кусты, юркнула за угол. У остальных участников действа вдруг тоже объявились неотложные дела, требующие их немедленного присутствия. Сучок остался один на улице.
«Это кто ж всех тут так шуганул? Попрятались, будто медведь на ярмарке с привязи сорвался… Такое веселье испортил, засранец!»
Плотницкий старшина обернулся на виновника «торжества» и обомлел. Не диво, что все разбежались!
«Вот это да-а! Это кто? Или что? Видывал хари, но такой… Чисто лешак! Его мамаша что, с медведем согрешила? Красавец, ети его!»
Страхолюдный горбун меж тем осмотрел поверх забора опустевшую улицу, удовлетворенно хмыкнул и вроде бы собрался слезать, как заметил Сучка и стоящую возле калитки Алёну – единственную из односельчан, не рванувшую прятаться от соседа.
– Ы? – горбун решил не утруждать себя членораздельной речью.
– Здравствуй, дядька Серафим, – Алёна с уважением поклонилась. – Ты кабанчика колешь?
– Угу, – кивнула заросшая волосами харя, хоть и не шибко приветливо, но и без злобы. – Чего тут?
– Да Лушка-дура опять блажила, – небрежно отмахнулась богатырша.
– Гыы, безпелюха[1] безмозглая. – Бурей шумно почесался и поинтересовался, вероятно, в качестве изъявления своего особого расположения. – Надо чего, соседка?
– Да нет, дядька Серафим.
– Ну и ладно, – горбун собрался было слезать, но вдруг обернулся и указал пальцем на Сучка. – А ты кто?
– Дед Пихто! – плотницкий старшина не любил подобного обращения. – Плотник я – работу ищу! Могу и тебе что-нибудь поправить, если в цене сойдёмся.
– Дед Пихто? – Бурей причмокнул губами, будто пробуя что-то на вкус. – Ну и чёрт с тобой! – И скрылся за забором.
«Дозволил, жопомордый! А-а-а, ладно – не за тем здесь!»
– А ты что, и вправду плотник? – Алёна смерила Сучка оценивающим взглядом.
– Плотник, – мастер обрадовался такому повороту разговора и приосанился. – А тебе по плотницкой части помощь нужна, красавица? Или ещё по какой?
– Пока по плотницкой – крышу перекрыть. – Во взгляде женщины мелькнул интерес.
«Ага, по морде не приголубила,