В задумчивости я коснулась новенького, до блеска отполированного латунного крана и сразу вспомнила, как много лет назад Оуэн чинил потрескавшиеся керамические вентили старой ванны, а я стояла на пороге и, крепко обхватив себя руками за плечи, мечтала только об одном – о том, чтобы поскорее сбросить с себя грязную, промокшую насквозь одежду. Дело было осенью, но я все равно отправилась на побережье искать «слезы русалок». Как и следовало ожидать, в конце концов меня накрыло штормовой волной, и теперь все мое тело чесалось и зудело от холодной соленой воды.
Наконец Оуэн засунул разводной ключ в задний карман джинсов, которые под тяжестью инструмента сразу стали сползать с его худых бедер, и сунул палец под струю текущей из крана воды, проверяя температуру. Он не хотел, чтобы я обожглась. А я не хотела, чтобы он уходил.
По-видимому, температура показалась ему достаточно комфортной, поскольку Оуэн выпрямился и улыбнулся мне, продемонстрировав небольшой скол на одном из верхних резцов. Этого оказалось достаточно – жар, растекшийся по всем моим членам, был теперь таким сильным, что впору было лезть не в горячую ванну, а под холодный душ.
– Я думаю – когда ты в следующий раз отправишься за «морским стеклом», тебе лучше надеть гидрокостюм. Как у серфингистов.
Я опустила руки, и Оуэн отвел взгляд.
– Точно! В гидрокостюме ты ни за что не промокнешь, – сказал он и, пробормотав какие-то извинения, попытался выйти из ванной. Но когда Оуэн протискивался мимо меня, я легко коснулась ладонью его груди.
– Останься.
Мы оба понимали, что это слово подразумевает нечто гораздо большее, чем просто просьбу побыть в ванной, пока я буду смывать с себя грязь.
– Я не могу. Твой отец…
– Его нет дома.
– Но он вернется. – Оуэн в упор посмотрел на меня, потом поднял руку и нежно коснулся моей щеки. – Он вернется, а я не хочу, чтобы из-за меня он наказал тебя.
И, в последний раз погладив меня по щеке, Оуэн быстро вышел.
Продолжая поглаживать сверкающий кран, я настороженно разглядывала новую ванну. Она оказалась довольно глубокой и к тому же с массажными соплами.
Дрожь страха пробежала вдоль моей спины, а тонкие волоски на руках снова встали дыбом. Я вспомнила пророчество Кэсси и, повернувшись спиной к ванне, стала сдирать с себя испорченную блузку. Как жаль, что мне не придется воспользоваться этой роскошью…
Неужели я никогда больше не смогу просто полежать в горячей воде?!
Наверное, нет, подумала я. Уже несколько раз я засыпала в ванне, и это могло случиться снова. Стоит мне задремать, как я начну сползать по скользкому бортику все ниже и ниже, пока мои рот и нос не окажутся под водой. И тогда – конец.
Во рту у меня стало горько, и я,