Рассматривая правовое положение центральных органов власти и суда, Сумин неожиданно приходит к заключению о наличии только совещательных функций у Земского собора, не отрицая при этом их «активной государственной рол» во второй половине XVI в. Это заключение не подтверждено аргументацией. Причем дискуссионный вопрос о наличии/отсутствии у Земского собора высших судебных полномочий не рассматривается.
Однако в целом работа интересная, особенно благодаря привлечению архивного материала и рассмотрению на его основании отдельных примеров и казусов судебных процедур. К тому же исследование практической реализации Губной и Земской реформ на материалах Нижегородской губернии может быть в какой-то мере даже поучительным для наших современников, ибо хотелось бы надеяться, что в этом плане изучение судебной системы, функционировавшей в Московском государстве в XVI–XVII вв., будет продолжено.
Несомненный интерес представляет диссертационная работа А. И. Сидоркина на тему «Наказания, связанные с лишением и ограничением свободы в русском уголовном законодательстве IX–XVII вв. Проблемы правового регулирования, систематизация и применение» (Казань, 2005). Автор изучил византийское законодательство, в частности Эклогу и Прохирон, и показал степень влияния этих сборников законов, получивших большое распространение в России, особенно в средневековый период, на применение наказаний, связанных с лишением свободы, поделив их применение на два этапа: первый – IX–XIV вв.; второй – XV–XVI вв. На первом этапе этот вид наказания в основном находился практически полностью в церковной сфере и в большей степени имел религиозный, чем светский характер. На втором этапе он выводится из сферы канонического права и становится прерогативой светского великокняжеского права, не лишаясь при этом христианской идеологизации, сохраняя определенную сакрализацию по отношению именно к этому виду наказания, которая, по мнению автора, исчезнет только в XVIII в., да и то не окончательно.
Под влиянием византийского права первые ограничения свободы правонарушителей на Руси происходили в виде заключения в церковный дом или монастырь и предусматривали в большей степени приведение преступника к покаянию и раскаянью и, таким образом, его исправлению путем воздействия на духовную сферу, способствуя очищению его совести. Этим обстоятельством А. И. Сидоркин объясняет сохранившийся в законодательстве XV – начале XVII в. (по классификации диссертанта, во втором периоде) обычай назначения тюремного заключения без указания срока (что также отнюдь не свидетельствовало о «жестокости русского средневекового права») или борьбы с неугодными элементами, что позволяло изолировать их без указания срока.
А. И. Сидоркин усматривает в такой неопределенной санкции наличие зависимости ее окончания от раскаянья и исправления преступника, поскольку только с достижением этого