– Нет уж, отдыхать вы будете позже. Тогда, когда я это сочту уместным. А сейчас, если уж вам так не терпится покинуть новобрачного, прошу вас съездить в Тулузу к кардиналу Монтальто. Бенвенуто будет рад вас увидеть.
Так как часть внимания Виктории была обращена к двери, за которой скрылась Юлия, она уловила момент, когда та начала открываться.
Виктория буквально упала на колени перед Святым Отцом, поднесла его руку с перстнем к губам:
– Как угодно, Ваше Святейшество!
Обернувшись на вошедшую Юлию, графиня легко поднялась и направилась вон. Проходя мимо маркизы, Виктория сунула ей в руку приготовленную еще дома записку. Футляр с ожерельем остался на столе.
Наблюдавшая с недоумением последнюю сцену, маркиза и не подумала скрыть листок бумаги. После того, как закрылась дверь за синьорой Монро, Юлия прочла: «Сестра! Все, что окружает тебя – ложь. Не верь. Он просто желает твоей ревности». Свернув бумагу, она положила ее на стол, рядом с драгоценностями. Потом, вскинув голову, посмотрела на Папу.
– Святой Отец! У вас найдется немного времени, чтобы побеседовать со мной?
– Именно для этого я и пришел, – проговорил Папа, читая послание Виктории.
«Бог мой, неужели настолько явно?! – проносились в голове почти панические мысли. – Надо покончить с этим раз и… Навсегда?». Закончив чтение, он поднял на Юлию тяжелый взгляд:
– Нас беспокоит ваше поведение, маркиза. Вы распоряжаетесь в моем дворце как хозяйка, приглашаете гостей, которые невесть что пишут вам в записках. Вы забываете на каком положении здесь находитесь! Вас не должно быть видно и слышно.
Перетти немного помолчал, в упор глядя на нее, и наконец, спросил главное:
– Кто был у вас сегодня утром, после того, как я ушел?
– Великолепно! – Юлия зло усмехнулась. – Во-первых, вы когда-то сами учили меня не читать чужих писем, помните? Во-вторых, вы не соизволили мне объяснить на каком я здесь положении, поэтому я считаю себя вправе доставлять себе маленькие развлечения. В-третьих, – она склонилась перед ним в шутовском поклоне, – о, мой господин, я выполняю вашу волю и умолкаю. А о тех, кто приходит ко мне, вы знаете не хуже меня. Благо шпионов тут достаточно!
Юлия развернулась к нему спиной – резко и с великолепно выраженным презрением. И поэтому не заметила вовремя признаков опасности – плотно сжатых губ и багровых пятен на скулах Перетти. Его ответ был прерван стуком и открывшейся дверью:
– Святой Отец, – на пороге стоял кардинал Каррера.
Не обернувшись, Юлия резко бросила вошедшему: «Вон отсюда!»
– Молчать! – прогремел наконец-то Перетти, но уже через мгновение, совладав с собой, обратился к кардиналу:
– Что у тебя, брат мой?
– Простите меня… Я…
– Ждите за дверью, синьор Каррера, я сейчас выйду.
При взгляде на маркизу лицо Папы вновь исказилось злостью:
– Я еще вернусь, – и он