У Вирджинии хватило здравого смысла не покупать ничего экстравагантного. Она так высказалась по этому поводу: «Если я хочу походить на усердную студентку-историчку, нельзя, чтобы у меня был чересчур шикарный вид».
Тетя Элла Мэй ничего не сказала, но от ее проницательного взгляда не ускользнуло, что, какой бы наряд Вирджиния ни примерила, он только подчеркивает ее красоту.
Она не только приобрела новую элегантную фигуру, но и стала гораздо выше.
– А я подросла, – отметила Вирджиния, когда впервые увидела себя в длинном зеркале трюмо.
– Ровно на два с половиной дюйма, – подтвердила тетя. – Люди часто растут, когда надолго прикованы к постели.
– Не могу поверить, – пробормотала Вирджиния слова, которые так часто теперь повторяла при виде своего отражения.
Кроме того, с тех пор как она начала вставать и гулять на солнце, ее волосы постепенно теряли свой мертвенно-белый цвет. Появился золотистый оттенок, временами делавший волосы серебряными, а иногда придававший им цвет первых утренних лучей.
Каждый день тетя просвещала Вирджинию, рассказывая об этикете в английском доме.
– Мне, конечно, не удалось побывать ни в большом приемном зале, ни даже в гостиной, – с ноткой сожаления вспоминала тетя Элла Мэй, – но я очень много знаю о том, как нужно себя вести, из разговоров мистера Вандербильта со своими домочадцами. Например, после обеда из комнаты первой выходит самая знатная дама, а за ней все остальные согласно своему рангу.
– А если вдруг ты не знаешь, какой ранг у других гостей? – поинтересовалась Вирджиния.
– Тогда выходишь последней, – рассмеялась тетя. – Пусть тебя лучше считают робкой, чем нахальной.
Нужно было так много всего запомнить, что довольно скоро Вирджиния решила:
– Лучше всего оставаться такой, какая я есть. Они просто подумают: «Ну что с нее взять? Она ведь американка». Кроме того, ты сама говоришь, меня не будут принимать в парадных залах, так что какое это все имеет значение?
– Может быть, тебя пригласят на обед, если в замке не будет гостить кто-либо из знати, – понадеялась тетя Элла Мэй, но Вирджиния знала, что тетя просто хочет ее утешить и такое приглашение маловероятно.
– Сборище напыщенных снобов, – проворчала себе под нос Вирджиния, оставшись одна. – Нужно поехать и взглянуть на них хотя бы для того, чтобы потом, дома, сказать спасибо, что меня миновала чаша сия.
Но когда наступил момент отъезда, Вирджиния испугалась:
– Я не хочу ехать, тетя. Я передумала. Позволь мне остаться с тобой.
– Мокрая курица! – бросила ей в лицо тетя. – Настоящие американки так не поступают.
– Ну