И только после этого он шел в свой другой чертог, где проходили Советы двенадцати верховных богов и принимались самые важные и судьбоносные решения.
Сегодня вездесущие вороны-разведчики задерживались, это его тревожило. «Что могло случиться, что могло их задержать?» – эти мысли не давали ему покоя.
Больше всего Одина заботил мир великанов – ётуны, турсы и инеистые великаны постоянно доставляли ему беспокойство. Если с последними можно было договориться, убедить их в чём-то, то ётуны были практически неуправляемы, иногда казалось, что они живут по принципу «чем хуже, тем лучше». Ётуны постоянно вторгались в земли асов, людей и гномов.
«И как это нашим соседям, богам Природы, ванам, удаётся их утихомирить?» – размышлял Один? И тут же, вспоминая давнишний конфликт с ванами (богами Природы), сам же отвечал на свой вопрос: «С ними не забалуешь».
Боги Природы на планете Астра отвечали за урожай и плодородие, в них были заинтересованы все – и асы, и люди, и ётуны в том числе. Они хоть и Созидатели, но ссора с ними грозила локальной засухой или, наоборот, проливными дождями, смерчами или ураганами (которые могли смести с лица планеты целые поселения), неурожаем, отсутствием различных материалов, необходимых для развития и проживания на этой планете.
«Да, с ними не забалуешь», – ещё раз подтвердил свою мысль Один.
«Но где же мои верные „глаза и уши“?» – вернулся к своим первоначальным мыслям ВсеОтец?
ВсеОтец – это имя закрепилось за Одином давно. Когда Бёр, отец Одина, передал ему бразды правления Астрой, это была пустынная, необитаемая планета, не считая двух миров – Огня и Льда, которые были на ней изначально.
Та Астра, которую теперь созерцал со смотровой башни Один, была его детищем, его и двух братьев Одина: Вили и Ве. По сути, они втроём, были первыми Богами-Творцами, по крупицам создававшими миры планеты.
Но ВсеОтцом Одина прозвали ещё и потому, что, как это неправдоподобно может показаться, большинство богов асов были его детьми. Да! Так оно и было. Хоть Богиня Семейного Очага Фригг и была его супругой, но ВсеОтца это мало удерживало от «приключений» на стороне.
Периодически супруга Одина Фригг высказывала ВсеОтцу недовольство подобным положением дел, но на её статус никто не покушался, на её трон никто не претендовал, да и власть в Асгарде у самой умной и мудрой богини была не меньшею, чем у Одина, который периодически обращался к супруге за советами. «Ну а мужчины, – в сердцах думала Фригг, – они и есть… Ну что с них в этом деле… взять. В конце концов, энергия других женщин, которая через Одина переходила в их Семью и Род, тоже не помешает».
Поэтому похождения ВсеОтца Фригг, конечно, раздражали, но поглядывала она на них со снисхождением, сквозь пальцы.
Один, сидя на троне смотровой башни, уловил позади себя еле слышные лёгкие шаги. «Фригг, – подумал он, – кроме неё в башню волки никого бы