Когда «духи» во второй раз пошли в атаку, на северной стороне их снова встретил огонь БМД. Каменный «щит» принял на себя несколько ударов гранатометов и был почти разрушен, но БМД был пока цел. Байкал скосил еще десятка полтора моджахедов, когда БМД все-таки подожгли. Байкал продолжал стрелять, хотя из-за огня и дыма мало что видел, он продолжал вести огонь до тех пор, пока еще один взрыв не выбросил его из жизни.
Пастух стрелял короткими очередями. Когда очередной рожок опустел, он зарядил последний и прислушался. С его западной стороны отвечал только один автомат с другого конца траншеи. «Черт! Неужели всех положили? – пробил его ледяной озноб. – Что вообще происходит?»
В это время на их сторону вышел танк, сразу заставивший «духов» залечь.
– Так, Василий, ты пока тут повоюй, а я посмотрю, что, собственно, происходит.
Пастух побежал по траншее. Сначала он наткнулся на Кузю, лежавшего с окровавленным лицом. Наклонившись, Пастух попытался нащупать пульс – пульса не было, и он побежал дальше. Следующим сидел Перец. Вступившая в свои права смерть все-таки стерла улыбку с его лица. Перец сидел, прислонившись к стенке. Он выглядел непривычно серьезным, таким его Пастух еще и не видел. Смерть сняла с него маску шута, а каким он был под маской на самом деле, уже не узнаешь. Наверно поэтому горечь потери была еще сильней.
– Ох, ребята, ребята! Что же вы делаете? Куда ж вы все уходите? С кем я домой-то возвращаться буду?
В это время душманам удалось подбить танк, и они снова пошли вперед. Выхватив последнюю гранату, Аркадий, сильно размахнувшись, швырнул ее в «духов», до которых было еще не меньше метров восьмидесяти, в надежде хоть чуть-чуть их затормозить.
– Черт, да куда же Куница пропал? – выпустив в наступающих пару коротких очередей, он побежал к «арсеналу».
Взлетев на высоту, он сразу увидел, что палатка второго отделения валяется порванной тряпкой. Посреди того места, где она когда-то стояла, валялась разбитая взрывом рация. Рядом лежал Цветочник. Взрыв раскидал ребят и койки. Увидев Наташу, лежавшую в углу, Пастух подбежал к ней, а вдруг… Но этой слабой надежде не суждено было сбыться. Наташа вся была в крови. Осколки не пощадили ни тело, ни руки, ни ноги. Только лицо, спокойное и какое-то светлое, было совершенно чистым. Подойдя к ней, он присел, ноги превратились в студень и не хотели держать враз потяжелевшее тело. Он погладил ее по волосам, закрыл глаза. «Не надо было, милая, тебя спрашивать, а хватать в охапку и в вертолет. Покричала, побрыкалась, поплакала бы – не беда, зато сейчас живой была бы». Пастух застыл на корточках и все гладил медленно и нежно Наташу по голове.
Стремительно светало, новый день предъявлял свои права. И тут над высотой разорвались осветительные снаряды – это база напоминала о пропущенном сеансе связи.
– Вот и «будильник», а мы уже давно не спим, – равнодушно и немного приторможенно проговорил Аркадий, продолжая гладить