– Здесь кругом бои были. Нам и в школе о войне рассказывали. К нам даже командир партизанского отряда приезжал!
– Командир партизанского отряда? – изумился я.
– Да! А что в этом такого?
Из дальнейшего разговора выяснилось, что приезжал он в прошлом году на открытие школьного краеведческого музея, подарил цейсовский полевой бинокль и много фотографий и что в музее есть, конечно, и его фотография. Ещё сказали, что школа сейчас закрыта, и рассказали, как найти директора. Вот это повезло! Я стал уговаривать ребят пойти со мной посмотреть фото, тот ли это командир? Еле уговорил, но напрасно: никто не помнил музейного портрета, вспомнили только большую тёмно-бордовую раму да наличие орденов и медалей на чёрном пиджаке.
Я не мог ждать ни минуты. Захватив с собой фотографию, бросился к остановке автобуса и, пока его ожидал, придумал, что сказать школьному директору. Я почему-то был абсолютно уверен, что легко его найду и он непременно поможет мне.
Главное, чтобы на школьных снимках был бы запечатлён тот самый командир.
Действительно нужный дом найти не составило никакого труда. Я даже не успел подойти к калитке, как она резко отворилась и из неё навстречу вышел высокий плотный мужчина с большой спортивной сумкой.
– Тебе чего? – отрывисто спросил он.
От неожиданности у меня из головы вылетели имя и отчество директора и всё придуманное.
– Директора мне! – рявкнул я и почувствовал, как заливаюсь краской.
– Ну я директор.
Дрожащими от волнения руками я достал фотографию и протянул её опешившему от такого натиска здоровяку.
– Командир ваш… то есть не ваш… дед мой… то есть не мой дед, а просто дед…
– Просто немой дед?.. Просто ничего не понял! Идём быстрее. По дороге расскажешь. Сейчас автобус будет, – прервал мои заикания директор школы и так быстро зашагал к остановке, что я еле успевал за ним.
Какие уж тут рассказы?! Мы вскочили в уже отправляющийся было автобус. Пока рассаживались и оплачивали проезд, я смог немного собраться с мыслями, хотя имени так и не вспомнил. Опять достал фотографию и попытался как можно чётче изложить свою просьбу, теперь это вышло уже каким-то противно-слащавым тоном, и я снова густо покраснел. К счастью, собеседник не обратил на это никакого внимания и, рассмотрев снимок, спокойно произнёс:
– В том году приезжал… Я и сам думал собрать бы так ветеранов-однополчан, торжественную линейку провести – да и вообще…
Автобус сильно тряхануло, разговор прервался, дальше ехали молча. Впрочем, ехать было совсем не долго. На следующей остановке мы вышли, и опять я еле поспевал за ним.
Школа не только не была закрыта, а напротив, двери её были распахнуты настежь. Мы вошли, вернее, влетели в вестибюль, пахло краской, откуда-то сверху доносился стук.
– Да у нас ученики лучше делают! –