Через некоторое время внутри зашелестели, вздохнули, протопали к двери. Щелчок взводимого курка.
– Кто там? – спросили глухо. Ахмет холодно улыбнулся. Кто-то боится, похоже?
– Это Ахмет.
Через долгую паузу дверь скрипнула, отворилась.
На пороге стоял Геращенко, представитель приморцев. Халат был запахнут в спешке. Глаза красные. В руке пистолет. Посол оглядел компанию, стоящую за спиной Ахмета. При виде оружия брови его на мгновение вздернулись вверх.
– Царь? – посол выпрямился, опустил пистолет. – Почему вы здесь?
Ахмет улыбнулся. Лицо приморца застыло. Губы побелели. В следующее мгновение Ахмет вскинул «макаров» и наставил послу между глаз.
– Я… – начал посол. – Вы не смеете…
Б-бах!
Вспышка. Отдача толкнулась в ладонь. Ахмет моргнул, когда обжигающая кровь брызнула ему в лицо. Перед глазами оплыли черные пятна.
Тело посла повалилось назад. Глухо ударилось об пол. Металлически звякнул выпавший пистолет. Вот и все.
– Здесь я царь, – сообщил Ахмет мертвецу. Ладонь ныла от отдачи. И не только это…
Знакомое ощущение. Черная, густая как нефть, отцовская власть заполняла каморку, изливалась в вентиляционные трубы, ползла по перекрытиям. В каждый крысиный ход проталкивались черные вязкие щупальца отцовской тени. Ахмет стоял, чувствуя, как высыхает на лбу кровь приморца и стягивает кожу. Площадь Восстания, Маяковская – все это накрывало черным пятном.
Ахмет чувствовал себя центром этого пятна. Пауком, вбирающим в себя колебания паутины и жизни сотен мух.
Он повернулся к нукерам. Теперь они становились его личной армией.
В глазах телохранителей Ахмет увидел уважение и страх. И еще – знакомый огонек. Жирный черный отблеск отцовской власти.
Я знаю, как надо.
– За мной, – велел Ахмет. Нукеры, зачарованные жирным блеском власти, последовали за ним без колебаний. Повинуясь сигналу, оттащили тело посла к стене – на полу остался кровавый след. Мустафа закрыл дверь. Теперь, кажется, все. Он выдохнул.
– Тебя будут искать, царь, – напомнил Мустафа. Дыхание его прерывалось, он еле успевал за молодым хозяином. Но старик был прав. Ахмет поднял брови:
– Верно.
Старик кивнул и отступил назад. Поклонился.
Что хорошо в старых слугах – они всегда знают свое место. Ахмет выпрямил спину.
– Мы поступим так, – он поднял отцовский «макаров». Большим пальцем взвел курок. Щелк.
– Что?.. – Рустем замолчал, когда Ахмет повернулся.
Телохранители попятились. Пока еще сами не понимая, почему. Почувствовали, что происходит что-то неправильное. Люди всегда чувствуют. Ахмет сделал шаг вперед, к нукерам. Поднял пистолет…
– Пусть все решит случай, – сказал он. – Но сначала… сначала я расскажу вам одну историю. А вы слушайте.
– Царь, мы… – начал Юра. Уставился в черное, воняющее порохом дуло ПМ и закрыл рот. Оружие всегда делает слова доходчивее.
Ахмет покачал головой.
– Помолчи,